Николай Приз: Путь России в начале третьего тысячелетия (моё мировоззрение)

3. Для будущего общества элементы земства как местного самоуправления могут быть применимы только в самоуправлении небольших сельских населенных пунктов в разумных рамках, не затрагивающих прав граждан на социальные гарантии, независимо от богатства или бедности местного бюджета. Но этим условиям еще больше соответствует уровень развития советской государственной системы в практике предоставления права регулирования отдельных элементов общественной жизни небольших населенных пунктов.

4. Нецелесообразно при существующем развитии производительных сил поднимать уровень местного самоуправления до городов и сельских районов. Об этом говорит отечественный и зарубежный опыт. Уровень государственного управления должен включать в себя города и районы, при этом условии сохраняются едиными и остаются государственными:

образование, здравоохранение, социальные отрасли, определяющие социальную защищенность граждан. Поэтому эти отрасли должны быть едиными в целом по стране и не зависеть от местных условий. Уровень развития современного общества требует от государства именно государственного управления этими отраслями, так как общество должно гарантировать любому жителю страны равные возможности в предоставлении социальных гарантий.

3) в области экономики

Дореволюционное экономическое развитие России носило нединамический характер. Неразвитые кооперированные связи в промышленности после революции были разрушены и не сыграли существенной роли в дальнейшем ее становлении в советское время. Исходя из этого, целесообразно историю экономических отношений проследить с 20–х годов и до настоящего времени. Следует отметить масштабность мышления экономистов эпохи Сталина, когда экономика страны возрождалась практически заново, на основе государственных планов развития. Именно поэтому за несколько десятилетий советская Россия быстро прошла путь, по образному выражению Уинстона Черчилля, «от сохи до атомной бомбы». Экономика страны развивалась динамично и эффективно. За 70 лет существования Советской власти была сложена система кооперационных связей, позволяющая стране, находящейся в экономической изоляции, возродить полностью производство всех видов станков и машин без заимствования у Запада. После окончания второй мировой войны именно на основе экономики СССР был дан старт развитию восточноевропейских социалистических стран.

Но следует отметить и отдельные ошибки, препятствующие более динамичному развитию экономики. Была выхолощена конкуренция. Экономика республик и областей развивались под жесточайшим контролем партийного аппарата, но не по естественным экономическим законам. Принцип заинтересованности в саморазвитии был основательно приглушен. Экономика СССР в 80–е годы работала уже с трудом, она нуждалась в реформировании.

При президенте Горбачеве были проведены реформы, которые не сыграли ожидаемой позитивной роли, но, наоборот, довели экономику страны до невиданного развала, сравнимого с экономическими потерями в Великой Отечественной войне.

В истории советской России было два периода, когда в экономике можно было бы закрепить прогрессивные тенденции в развитии «экономического демократизма»: в годы НЭПа, когда набирала силу кооперация, и после смерти Сталина, когда Н. С. Хрущевым был взят курс на управление экономикой страны через региональные межобластные Советы Народного Хозяйства, что позволило бы преобразовать кооперацию и специализацию экономики из масштаба страны в региональную. К сожалению, и в первом, и во втором случаях «экономический демократизм» не закрепился, экономика осталась монополизированной.

4) в области отношений государства и религий

Очевидно, имеет смысл рассмотреть в историческом ракурсе и чисто этическую проблему, связанную с одновременным существованием в России таких крупных межнациональных религий, как христианство, мусульманство, буддизм.

Русская православная церковь в немалой степени способствовала становлению Российского государства. С момента принятия христианства в 988 году и до учреждения Святейшего Правительствующего Синода взаимоотношения церкви и государства можно было бы охарактеризовать как симфонию властей, идущую «по наследству» от Константинопольской церкви и предполагающую взаимно обусловленное разделение функций и одновременно взаимную поддержку церкви и государства. Церковь служила Божественному, небесному, а государство — человеческому, земному.