Иван Уханов: Оренбургский пуховый платок

Наш «газик» спускается в зеленую тишину межгорья. Подъезжаем к одиноко стоящему домику. Неподалеку — две длинные кошары с такой же шиферной крышей и так же, как домик, побеленные известкой.

А вот и сам Габдрашид Жаумбаевич Халниязов. На лице — густой ровный загар. Пожатие руки сильное. Ему тридцать семь, но выглядит моложе: энергичный, худощавый…

Вскоре директор и секретарь парткома уехали в соседнюю отару.

Габдрашид и я — одни в степи. Да, огромную равнину в межгорье вполне можно назвать степью: так просторна здесь даль, так высоко майское небо. Оно раскалилось и пылает ярким голубым огнем. В знойной вышине распластался коршун.

Габдрашид щурит карие глаза, словно вглядывается во что-то далекое, ускользающее. Рядом, в лощинке, пасется отара. Многие козы острижены, а козлята в новых черных шубках. Недавно закончился окот. Козлятам по две-три недели. Они еще жмутся к матерям, ныряют им под брюхо, подтыкают, выпрашивая молоко.

Травы много, молока много, козлята бодрые, довольные. Шелком шелестит и лоснится молодой ковыль.

— Май для козлят хорошо, — говорит Габдрашид.

— Да, сейчас такая теплынь! И корм под ногами, — поддакиваю я. — Пасись, коза, радуйся и пух нагуливай.

Габдрашид улыбается. Он давно смекнул, что все мои вопросы к нему питает лишь один интерес — как чабан выращивает хороший пух.

— Пух зимой зреет, — объясняет Габдрашид. — Если окот приходится на конец апреля и начало мая — это хорошо. А ранний окот — плохо. Не даст козе пуха набрать… Козе не до пуха, когда плод питать надо.

Габдрашид вспоминает случаи из своей практики, и мы, не торопясь, подсчитываем, что зимние и ранневесенние окоты снижают качество пуха примерно на тридцать процентов.

— Пух на козе растет и зреет сам, конечно, но и догляд чабана нужен, — продолжает Габдрашид. — Оставь козу без соли — пух уже не тот, переела белковых — пух утончился, захирел. Клещи к козе пристали или кошара сырая — пропал пух. Опоздали козу чесать — пух перезрел…

Кстати, ческа пуха — одно из тяжелейших дел козовода. Попытки ученых и конструкторов заменить ручной гребень машиной пока ничего не дали. И ныне чешут вручную. Норма: десять-двенадцать коз за рабочий день. В совхозе тысячи коз, обработать их надо быстро, в пятнадцать-двадцать дней, иначе качество пуха намного ухудшится.

— В дни чески к нам лучше не приезжать. Никого не найдешь ни в конторе, ни дома — все на ческе. Придешь — и тебе гребень дадут. Помогай, скажут…

Надо ли говорить, как в такую горячую пору ценится тот, кто опытен, быстр и ловок в этом нелегком деле. Например, Сергей Альмугамбетов в нынешнем сезоне обчесывал в день тридцать коз. За двадцать дней он заработал 760 рублей и получил от совхоза в награду холодильник.

— Вот это да! — может позавидовать непосвященный.

А сам Сергей сказал мне, что за время чески потерял двенадцать килограммов веса.

Чешут коз дважды — в феврале и марте. Пух первой чески самый ценный, в нем мало волос, перхоти и других примесей. Он и оплачивается дороже.

Ческа пуха связана с естественной линькой. В феврале солнечных дней становится больше, пух на козе начинает подруниваться. Многолетний опыт подсказывает чабанам: если при поглаживании рукой козьей шерсти пух отделяется, надо неотложно приступать к ческе. К тому же коза сама невольно дает знак: начинает тереться о разные предметы, стараясь освободиться от пуха.

В теплую зиму срок линьки наступает раньше, чем в холодную. Пух быстрее созревает у коз с хорошей упитанностью, у взрослых животных раньше, чем у молодняка. У козлов позже, чем у маток. Если коз длительное время содержать в теплых кошарах, то у них преждевременно прекращается рост и происходит более раннее подрунивание пуха, что снижает его качество.

В совхозе давно отказались от старого способа чески пуха, при котором животных кладут боком на дощатый настил и связывают все четыре ноги. Губерлинские козочесы нашли более удобный и экономичный способ: в светлой части кошары устанавливают щиты, к которым плотно привязывают коз за рога, фиксируя конечности.

…Взглянув на часы, Габдрашид говорит:

— Уже шесть часов отара гуляет. В половине шестого утра сюда пришла.

— Не рановато ли? Роса, как известно, вредна…

— Овцам вредна. Не гони овцу, пока трава сыра. А козе это не страшно. Коза крепче, бодрее… Вон, глядите, куда взобралась! — Габдрашид показывает на огромную скалистую глыбу, козырьком нависшую над нами. У самой кромки ее, на солнцепеке, блаженно вытянув шею и прикрыв глаза, стоит коза. На голове небольшие, чуть загнутые рога, маленькая борода и челка, спина прямая, немного приподнятая сзади, туловище удлиненное, ровно обросшее густой мягкой шерстью, ноги короткие и крепкие. Своим сложением оренбургская коза во многом напоминает ангорскую козу-красавицу, только ростом ниже ее.