Андрей Остальский: Иностранец на Мадейре

А разве не оригинал наш ближайший друг Педру? Нет, в самом деле, на далеком острове, в океане, у африканских берегов встретить никогда не бывавшего в России и совсем не владеющего русским языком человека, который тем не менее может без запинки произнести странные слова «никита михалков»?

А вот Педру произносит их безупречно. Помню, как у меня челюсть отвисла, когда он стал во всех деталях пересказывать мне фильм «Без свидетелей». А уж американское и французское кино он и вообще знает как свои пять пальцев. Его увлечение кинематографом восходит к его отцу, Вирджилу Тешейре, самому известному за пределами родины киноактеру, единственному португальцу, пробившемуся в Голливуд, игравшему и в «Возвращении великолепной семерки», и в «Докторе Живаго», и много где еще.

При этом я никак не могу понять, как так получается, что многие люди, с которыми Педру регулярно сталкивается по делам, и не подозревают о его знатном происхождении. Например, совсем недавно я раскрыл на него глаза директрисе Международной школы, которую блестяще закончил их с Филипой сын и где теперь учится их дочь. Директриса сначала мне даже не поверила. Как-то ей в голову не приходило, что кто-то из ее учеников может иметь столь именитого предка и чтобы она при этом ничего об этом не знала! Отчасти дело в исключительной скромности наших друзей, отчасти в том, что Тешейра – самая распространенная фамилия на Мадейре. Что-то вроде нашего Иванова. И сама-то директриса вышла замуж за португальца с такой же точно фамилией, поэтому и сама она – Армстронг-Тешейра.

У Педру – серьезная и опасная профессия. Он специалист по мониторингу выборов в горячих точках, в странах, где не только нет прочного навыка свободного демократического голосования, но где высок уровень насилия, грозящего подорвать, растоптать нарождающуюся, еще совсем слабенькую демократию. Когда я пишу эти строки, он работает в Афганистане, и мы, его друзья, вместе с семьей всерьез беспокоимся за него. Спасибо скайпу, есть возможность поговорить и даже посмотреть на него, как он щеголяет в пуленепробиваемом снаряжении и с дурацким, но необходимым шлемом на голове. Так ему приходится наряжаться, когда надо выйти за пределы тщательно охраняемого комплекса-крепости. Какая же должна быть тоска внутри этой самой крепости по вечерам и в выходные дни… «О, не беспокойтесь за меня, знаменитая ночная жизнь Кабула, знойные и роковые афганские женщины», – говорит он, и мы все дружно смеемся. А что еще остается – плакать, что ли?

Педру – человек совершенно энциклопедических знаний в самых разных областях, поэтому у нас с ним столько общих захватывающих тем для разговоров. К тому же он, уверяет меня моя Света, настоящий красавец, унаследовал, видно, внешность от отца, по которому вся женская половина Португалии сохла…

Но и жена его – Филипа Лоджа – ох как хороша! Лицо очень выразительное, каждую секунду на нем отражаются быстрые движения ее живого, обаятельного ума. И чудесная, подкупающая улыбка.

Филипа занимается восточными боевыми единоборствами, тратит в кружке много сил. Ходит она быстро, летает, а не ходит – никто за ней не успевает: просто метеор, а не человек. Лихо крутит руль своего внедорожника, носится по городу и по острову: то клиентов в аэропорту встречает (она партнер по бизнесу своего племянника Андре), то детей развозит – в школу и из школы, в музыкальный кружок, на дзюдо, в бассейн… А ведь еще надо накормить семейство и о друзьях позаботиться… И какой бы сверхэнергичной она ни была, иногда я вижу на ее лице следы усталости…

Вдобавок у Филипы замечательное чувство юмора и самоиронии, с ней никогда не скучно…

Без Филипы и Педру наша жизнь на Мадейре все равно была бы чудесной, но они придают ей дополнительное человеческое очарование. С ними всегда легко и интересно, несмотря на разницу и в происхождении, и возрасте, и в жизненном опыте. Мы удивительно быстро сблизились, нашли общий язык, в том числе и в буквальном смысле – английский. Иногда жена переходит на французский, которым Педру и Филипа владеют лучше меня. Кроме того, они потихоньку учат нас португальскому.

Именно Педру познакомил меня с музыкантом и владельцем бара, а также банановых плантаций Октавиу Суза. Для владеющих португальским языком: не надо возмущаться. Я знаю, что в норме буква «к» в этом имени не произносится. Но ничего не могу поделать: сам владелец имени настаивает на том, чтобы в его случае делалось исключение. Наверное, потому, что он музыкант и ему очень нравится ассоциация со словом «октава». Вот уж кто эксцентричный, оригинальный, богемный человек, со своей откинутой назад копной давно не стриженых, всегда слегка растрепанных, с проседью волос, со своим допотопным «джипом», доставшимся в наследство от отца, со своими музыкальными фестивалями по всему миру, посиделками в баре под разговоры о Рахманинове, легендах атлантов и вольных каменщиков… Как грустно, как скучно было бы жить на белом свете без таких людей, как мой друг Октавиу.