Валерия Башкирова - Крупнейшие аферы и аферисты мирового масштаба

Три этих никак не связанных случая примечательны лишь в единственном отношении. Господа Зайдель, Мольнер и Шредер были одним и тем же лицом. В действительности же лицо звалось Вернером Мауссом. И его дорожные сумки были наполнены довольно причудливым реквизитом. Помимо спутникового телефона, радиопередатчика и набора техники неопределенного назначения там лежали, к примеру, два паспорта с одинаковой фотографией. Оба паспорта были выданы госпоже Барбаре Бауман. Печать на одном из них сидела довольно-таки криво.

У Вернера Маусса романтическая профессия – частный детектив. Что, собственно, и объясняет его специфическую нелюбовь к подлинным именам и четким фотографиям. В конце 1960-х годов у него имелись: минимальный опыт, жажда деятельности и пропасть самонадеянности. Самонадеянность-то и навела его на оригинальную мысль. «В чем преимущество полиции перед частным сыском? – спросил себя Маусс. – Полиция располагает неограниченным доступом к интереснейшей информации. А что хорошего в частном сыске? Частный сыщик не обязан отчитываться перед начальством и жить на зарплату».

Не беремся ничего утверждать. Вероятнее всего, внутренний диалог выглядел как-то иначе. Или не выглядел вовсе никак – детективом руководила интуиция. Так или иначе – в начале 1970-х годов Вернер Маусс принялся разыскивать криминальные случаи, которые в равной степени действовали на нервы как государству, так и разнообразным состоятельным фирмам. Вышеупомянутое государство снабжало его спецполномочиями, информацией и документами. Частные фирмы заботились о гонорарах.

То была первая – героическая – эпоха карьеры немецкого Джеймса Бонда.

Первое же сногсшибательное приключение Маусса разразилось в 1975 году. Из легендарного Кельнского собора исчезла масса драгоценной церковной утвари. Полиция немедленно потеряла злодеев. Следы вели в Белград.

Вместо того чтобы сломя голову лететь в Югославию, сообразительный Маусс отправился в соседнюю Италию. Выдал себя за скупщика краденого в международном масштабе и… получил наводку на двух югославов. Двое же вывели его на третьего – шефа – в Белграде. У шефа Маусс выкупил несколько предметов из украденного добра. И выманил его в Милан, якобы собираясь заплатить за все остальное. После чего арестовать всю тройку не составляло уже никакого труда.

Не менее эффектное действо разыграл Вернер Маусс по поводу одного господина по имени Рольф Поле. Герр Поле, мрачный молодой человек, был по призванию, увы, террористом. Неспокойная профессия вынудила его в конце концов раствориться в уличном шуме Афин. Где полиция простодушно его потеряла.

Вернер Маусс в терроризме не смыслил ни аза. Но дело свое сделал элегантно. Заглянув в официальные акты, он обнаружил массу полезной и несущественной информации. В частности, мимолетное замечание о том, что сквозь землю провалившийся Рольф Поле всей печатной продукции предпочитает журнал Der Spiegel и газету Sueddeutsche Zeitung. В оживленном афинском квартале Маусс нашел единственный газетный киоск, торгующий этими экзотическими изданиями. После чего порекомендовал полиции устроить засаду. Поле арестовали, кажется, на следующий день. Апогеем джеймсбондовщины Вернера Маусса был 1983 год.

Европе грозило массовое отравление. Неизвестно где и неизвестно когда. Защитники окружающей среды требовали немедленно приговорить всех причастных к чему-нибудь совершенно иезуитскому. Вернер Маусс, как обычно, заглянув в полицейские протоколы, обнаружил, что злокозненный француз женат.

Путая следы, меняя паспорта, машины и сопровождающих, детектив направился в нейтральную Швейцарию, куда прибыла и мадам Парино. Свидание проходило в присутствии адвоката. Который в конце концов выдал Мауссу официальную расписку небанального свойства: «Я, нижеподписавшийся, доктор права и адвокат, подтверждаю этой квитанцией, что получил наличными 500 000 марок. Я передам эту сумму получателю, после того как получу официальное известие об обнаружении 41 бочки с диоксином…» Чернила на подписи под этим примечательным документом просохли 17 мая 1983 года, в 14 часов. Сообщение о том, что яд обнаружен, пришло в 16 часов 30 минут. Из немецкого героя Маусс превратился в общеевропейского. Благодарное Общество немецких страховых компаний платило ему ежегодное жалованье в размере около 800 тыс. марок. Его внешний вид, местонахождение, привычки и планы были никому не известны.