Анатолий Варшавский: Колумб Австралии. (Докум. повесть о Педро Киросе)

...В бессонные ночи Кирос чертит карты, проводит маршруты, набрасывает план своего будущего города— там, у вод реки Иордан, в бухте Вера-Крус.

Он делает запись в своем дневнике:

«Насилие и принуждение еще никогда не создали ничего прочного».

Откуда берутся силы у этого немолодого уже человека? С упорством фанатика вновь и вновь обращается он к королю, и порой его слова звучат дерзко. Разве не может он перейти на службу к другому монарху? Разве терпение его безгранично? Разве не о благе Испании думает он, прозябая в нищете? И разве для того он приехал в Мадрид, чтобы здесь, на суше, потерпеть крушение?

Да и не в нем в конечном итоге дело. Пусть во главе экспедиции станет другой человек — была бы она организована. «Я раб этой идеи», — пишет Кирос.

И он прав!

Единственное, чего он хочет, — это чтобы вопрос был решен. С горечью и отчаянием пишет Кирос королю: «Если меня никуда не хотят посылать, то пусть назовут причину. И если ваше величество не хочет добиться, чтобы ваше приказание выполнялось, то я умоляю вас сорвать повязку с моих глаз. Сорвать, ибо я больше не могу».

А король молчит, молчат и его высокие учреждения.

В довершение всех бед в 1611 году президентом Совета по делам Индий становится Луис Веласко. «Это он, — напишет Кирос, — оказывал мне самое сильное сопротивление».

1612 год. Пять немыслимо тяжелых лет, пять лет в беготне, пять лет противоборства с находящимися во взаимной вражде правительственными инстанциями, пять лет надежд и отчаяния. «Прошу приговора, честного и мудрого... Пропавшие годы жгут меня».

Знал бы Кирос о том, что еще в 1609 году коннетабль Кастилии, дон Хуан Фернандес Веласко, родственник Луиса Веласко, предложил — с тем чтобы раз и навсегда отвязаться от назойливого просителя — откомандировать Кироса в Перу, снабдив его от имени Совета по делам Индий соответствующей бумагой. В этой бумаге следовало, по мнению Веласко, в довольно твердых тонах предложить вице-королю помочь мореплавателю, впрочем, оставляя право решения за сановником.

Но одновременно, и в этом была вся соль, вице-королю должны были вручить еще одно — сверхсекретное — послание, прямо противоположного толка: «Капитана Кироса задержать, никакой лицензии ему не давать, вообще не принимать никаких решений без соответствующего предписания короля».

Лишь несколько человек знали о плане Веласко, самые высшие сановники: кардинал Толедо, герцог Альба, а также президент Совета по делам Индий, и соответствующие документы проследовали из Государственного совета в канцелярию короля.

Так дело Кироса было возведено в ранг государственной важности, и королевский указ все того же 1609 года был, по сути, плодом этого заговора.

И остальные указы тоже были плодом двойной игры. Не исключается, что об этой игре члены Совета по делам Индий не знали. Но им ведома была общая ситуация, и они спокойно занимались оттяжками и проволочками. А дабы Кирос, который — вот незадача — упрямится и никак не желает отправляться в Перу, не вздумал и в самом деле выехать, скажем, в Англию, в нем поддерживают надежду, что постепенно, мол, все наладится. И даже обращаются к королю с просьбой объявить Киросу через какого-нибудь министра, что его величество к нему (к Киросу. — А. В.) чрезвычайно благоволит, очень ценит его и хочет сохранить для соответствующего предприятия. Надо лишь потерпеть еще два-три года! Вот так!

Следует еще одно решение: Киросу запрещают печатать его меморандумы и статьи.

...Ни в коем случае не допустить, чтобы его проекты были преданы широкой огласке! И в какой-то мере это удается: путевые записки капитана, карты — последние так и не найдены до сих пор — попадают в тайное хранилище, и лишь 360 лет спустя был извлечен его дневник из архива в Севилье.

Тем не менее сведения об экспедиции и о планах Кироса — в общих чертах, разумеется, — становятся известными, и тут власти были бессильны. О них говорит кое-кто из моряков, участников экспедиции. Ходят слухи, что далеко-далеко в океане, если плыть из Перу на юго-запад, разбросаны островки и острова, населенные людьми, и дойти до этих островов можно. И не только до островов. Ибо Кирос утверждает, что он открыл там целый материк.