Ирина Дорфман: Книга для Ксюши

Мама и бабушка ворчали по телефону, что ребенок растет стяжательный, завистливый, а по-моему, это вполне естественные чувства. Я тоже всегда завидую людям, когда у них появляется новый ребенок. И когда вижу на чужих детях что-то красивое, мне тоже хочется. Но ведь никто не скажет, что я завистливая и у меня страсть к стяжанию. После воспитательной работы, проведенной бабушкой по телефону, дети мирно поделили новые игрушки и стали играть вместе.

Когда дети поспали, мы устроили какое-то жалкое подобие праздничного застолья. Я приготовила салат «Оливье» по Таниной просьбе. Ну и вообще я не представляю себе праздник без салата. А муж ворчал, что ему «Оливье» надоел, и вообще я его неправильно готовлю: соленых огурцов класть не надо. Ксюше он тоже почему-то не понравился: она сидела и что-то выковыривала, говорила, что горошек, но, по-моему, тоже огурцы. Еще я решила, что торжественный ужин надо начать совместной молитвой, прочитать тропарь Ксении Петербуржской. Но пока муж в нескольких книжках искал тропарь, дети уже уселись за стол и начали ковырять салат. Мы ведь никогда вместе не едим, вот у них и нет никакой дисциплины. Каждый ест, когда ему вздумается, а еда должна быть всегда готова. И молится тоже каждый сам по себе перед едой. Если я вдруг вспомню, Таня читает «Отче наш…» перед едой, но это редко бывает.

Тропарь мы все-таки нашли в той толстой зеленой книжке, которую вы подарили на крестины. Муж так заинтересовался книжкой, что читал ее весь оставшийся вечер. Немножко только отвлекся на зажигание свечек в торте. Так что застольной беседы никакой не получилось. Хорошо хоть телевизор не включили. Наверное, в этом проявлялась праздничность.

Впрочем, дети бывают вполне довольны даже такими дурацкими праздниками. Они с восторгом задували свечки (3 раза) и вообще всячески веселились.

Если есть время, пишите. Я так много пишу еще потому, что, когда мужа нет дома, дети смотрят телевизор, но Ксюша его при этом боится и требует, чтобы я находилась в комнате. Одна Таня не создает чувства безопасности. Хоть ей уже внушили, что там все нарисованное, она этой традиции менять не собирается. А мне что тут делать во время этих сказок? Я уже и убралась везде, и почти все дырки в одежде зашила, и картошки начистила. Вот и пользуюсь законными минутами свободного времени».

Поскольку чем-то заразным Таня все-таки как бы болела, в детский сад никто не ходил, и я пыталась вас как-то развлекать и одновременно развивать дома. В частности, занималась с вами английским в игровой форме.

«Я Таню в очередной раз убеждала позаниматься английским, приводила традиционные аргументы, что он ей пригодится в зарубежных поездках и при поиске работы. А Таня сказала, что ездить никуда не собирается и работать тоже, пусть муж работает, а она будет «детей развлекать и обед варить». Я привожу совсем уж идиотский довод: «А если муж умрет?». А Таня и тут не растерялась: «А я за другого замуж выйду».

Правда, в конце концов мы немножко позанимались: разыграли с куклами сказку «Золушка» с использованием английской лексики. Ксюша больше энтузиазма проявляет: она охотно повторяет все, что ей скажешь. А потом я велела нарисовать Тане всех персонажей из сказки, чтобы сделать к ним подписи по-английски и повесить на стенку для заучивания. Нарисовать-то она нарисовала, а потом очень устала, написать обещала потом. А вчера мы занимались по вашим карточкам. Учили слова на 1-е 10 букв. Ксюша тоже с нами играла. Но сегодня они отказались продолжать, сказали, что им надоело. Такие вот ленивые и нелюбопытные дети».

«А еще вчера приезжала Юля. Ксюшу очень воодушевил ее приезд, она подарила ей несколько картинок и долго выступала: читала стихи собственного сочинения, пела песни и даже танцевала. Жалко, что у нас нет диктофона, чтобы записать Ксюшины стихи».

Видишь, с самого раннего детства ты любила выступать: читать стихи (причем сама же и сочиняла их), петь песни и даже танцевать. В письме от 24 марта я описывала покупку подержанного ноутбука. К нему купили микрофон, «и мы записали, как прекрасно поют наши дочери».

После этих писем в начале года почему-то нет электронных писем за 2004—2005 год. В 2004 я, может быть, писала много бумажных писем. А в середине 2005 тетя Аня приехала в Москву рожать Петю и, возможно, мы общались с ней по телефону и при встречах, а не в письмах. Да и писать, наверное, было некогда. Когда тебе исполнилось 3 года, у меня закончился второй подряд отпуск по уходу за ребенком. В общей сложности я просидела в этом отпуске 6 лет подряд. И я приготовилась выйти на работу, в то место, где лежала моя трудовая книжка все эти 6 лет – в Институт искусственного интеллекта. Директор отнесся к моему возвращению без энтузиазма. У них там дела постепенно затухали, не было особенно ни работы, ни денег на зарплату. Но я настояла на своем праве на труд и стала раз в неделю ездить на рабочие встречи, а в остальное время изображала какую-то научную деятельность дома. Числилась я младшим научным сотрудником. Попутно мы активно занимались обменом. Кажется, в мае наконец-то нашли подходящую квартиру, купили ее, потом почти сразу продали свою, перевезли все вещи в новую квартиру и начали в ней ремонт. Ремонт делали двое наших знакомых. Денег на ремонт у нас не было, поэтому старались выбирать самые экономичные варианты. Двери и окна менять не стали. Страшные хлипкие двери просто обклеили пленкой, чтобы они выглядели посимпатичнее. Полы тоже менять не стали, застелили ковролином. В общем, выбрали все самое дешевое и быстрое. К началу учебного года квартира должна была быть готова к жизни в ней. А на лето детей сослали на дачу. Я жила с вами на даче, а раз в неделю приезжала на работу и заодно купить что-то в новую квартиру.