Уэйн Руни - Уэйн Руни. Автобиография

Сезон-2005/06 начинается дома: «Эвертон», «Гудисон Парк». Возвращаюсь к свисту в свой адрес и таким ругательствам, на которые их фанаты только способны. Будто мне есть до этого дело. У меня припасено много предматчевых ритуалов, чтобы правильно настроиться, как и у большинства футболистов, и перед этой игрой я молюсь. Я начал это делать, потому что родители Колин очень религиозны, а значит, для меня это тоже важно. Теперь я верю.

Это, наверное, странно: я не боюсь верить в Бога, но совершаю молитву всегда в уединении. Я не собираюсь показывать это людям, потому что мне это не нужно. Не хочу, чтобы люди видели, как молюсь каждый раз перед выходом на поле. Я не из тех, кто крестится, когда пересекает белую линию при выходе на поле. Я не смотрю на небо всякий раз, когда не реализовываю стопроцентный момент. Вместо это в гостевой раздевалке на «Гудисон Парк» – форма «Юнайтед» на мне, бутсы зашнурованы – я отхожу в тихий уголок, чтобы побыть наедине с собой.

Я молюсь о здоровье своей семьи и моих друзей.

Я молюсь о том, чтобы не получить серьезную травму.

Я не молюсь о победе или голах – я молюсь за свою безопасность.

У меня есть и другие ритуалы.

Прошлым вечером я доставал клубного администратора по экипировке – мне необходимо было знать, в форме какого цвета я выйду на следующий день.

– М-м, завтра будет домашняя футболка, черные трусы и черные гетры. А что?

Просто поинтересовался.

Я не говорю ему, что представляю свою игру в ночь перед матчем. Я лежу в постели и представляю, против каких игроков я буду играть завтра, трачу двадцать минут на воспроизведение ситуаций, когда я оказываюсь перед воротами. Я планирую, что буду делать. Я понял, что, если буду продумывать все до матча, моя голова будет готова к любому ходу событий, когда начнется представление.

Мне кажется, если у защитника «Эвертона» Тони Хибберта одна нога слабая, я смогу использовать это. Я вижу «Глэдис Стрит Энд», вижу Роналду, который бежит на фланге и простреливает на меня. Я вижу, как буду двигаться, как только получу мяч. Первым же касанием я переправляю мяч в ворота. Он пролетит мимо их вратаря Найджела Мартина.

1:0!

Мои веки тяжелеют, я погружаюсь в сон. Физически я отключаюсь, но ментально я будто гольфист, стоящий над мячом: представляю удары, добиваясь идеальных результатов в своей голове. Суть в том, чтобы представлять все это в правильном комплекте формы, иначе меня выбросит из этой синхронизации, когда на следующий день я буду делать то же самое, но в других цветах.

Все происходит в красной футболке, черных трусах и черных гетрах.

Мысленно я вижу, как дальний заброс от нашего защитника оказывается у меня в ногах. Я на краю штрафной «Эвертона». Их капитан, Фил Невилл, приближается ко мне. Я знаю, что он всегда нацелен, полон решимости и идет в единоборства по всему полю. Он стелется в подкате, скользя по траве. Я готов бить правой, положив корпус, но убираю мяч под себя, когда он пролетает мимо. Я прикладываюсь к мячу левой ногой – мимо Мартина.

2:0!

На следующий день, когда я просыпаюсь, я знаю, что полностью готов.

Красная футболка, черные трусы, черные гетры.

Когда настанет мой час, я буду готов.

Забавная штука: когда дело доходило до реального матча, результат в моей голове оказывался точным, отличались только детали. Перед матчем свист еще громче, чем когда-либо прежде, и весь он предназначается мне. Затем Руд выводит нас вперед на 43-й минуте, и все затихают.

Через несколько секунд после начала второго тайма защитник «Эвертона» Джозеф Йобо получает мяч на своей половине поля. Я вижу, что он собирается отдать передачу на Найджела Мартина. Когда он только делает пас, я предчувствую, куда он направится. В один миг я оказываюсь там.

Я в 11 метрах от гола, и мне нужно лишь обыграть вратаря.

Мяч идет прямо в мою сторону; Найджел понимает, что он не успеет к мячу раньше меня, поэтому остается на месте.

Он остается на линии ворот. У меня полно пространства для удара.

Я делаю свой выбор.

Левый нижний.

Мяч прошивает сетку, и «Гудисон» снова замолкает. Свист, который раздавался каждый раз, когда я касался мяча в первом тайме, прекратился. Это прекрасно.

Тишина этого стадиона мне нравится так же, как и рев 76 тысяч болельщиков на «Олд Траффорд».

Я держал в голове, что мне достанется сегодня, и обещал себе не праздновать забитый мяч, но оскорбления в первом тайме были настолько ужасны, что мне трудно было не реагировать и не заводиться.