Сергей Галицкий - Из смерти в жизнь… От Кабула до Цхинвала

В ночь с четвёртого на пятое августа я и ещё пять ребят-десантников выехали в Цхинвал. Приехали мы в пять утра. Нас руководство республики прикомандировало к бойцам осетинского батальона, который стоял в Хетагурово. Это первый населённый пункт на пути от грузинских позиций к Цхинвалу. Он по форме напоминает подкову и окружён по периметру грузинскими селами.

Шестого августа были два сильнейших обстрела Хетагурово. Я послал смс-сообщение Председателю Союза десантников России генерал-полковнику Владиславу Алексеевичу Ачалову. Он мне сразу перезвонил. Как раз шёл бой. Я даже трубку телефона в сторону отвёл, чтобы он сам услышал, что у нас происходит.

Проблема на тот момент была в том, что против наших ручных гранатомётов и стрелкового оружия у грузин были миномёты, бээмпэ, то есть тяжёлое вооружение. Силы из-за этого у нас с ними оказались неравными.

Само село Хетагурово находится на высотке. А на другой высотке примерно в километре, если по прямой, грузины построили укрепрайон. Там они закопали в капониры БМП-2, сделали долговременные огневые точки. Там же находились у них миномёты и крупнокалиберные пулемёты.

Осетинские бойцы были рассредоточены на блок-постах, которые расположены между Хетагурово и грузинскими сёлами. Но огонь грузины главным образом вели по самому селу. Жителей в нём было очень много, потому что уходить-то им, по существу, было некуда. Я уже говорил про форму села в виде подковы. В Цхинвал можно было уйти только по Зарской дороге, участок которой хорошо простреливался со стороны грузинских сёл.

Цель у грузин была очевидная: нанести максимальные потери мирному населению, чтобы люди запаниковали и начали из села бежать. Дело в то, что Хетагурово было, как обычно военные говорят, танкоопасным направлением. Именно через Хетагурово грузины танки в Цхинвал потом и ввели. А обстрелы — это огневая подготовка перед танковой атакой. Только обычно в таких случаях огонь ведут по боевым позициям противника и его оборонительным сооружениям. А тут грузины ровняли с землей само село вместе с мирными жителями.

Мне Ачалов говорит: «Поезжай в Цхинвал к министру обороны Южной Осетии, расскажи о ситуации и объясни, чего не хватает для организации обороны. Я, со своей стороны, выйду на первого заместителя министра обороны России, который до этого командовал ВДВ, и расскажу о сложившейся обстановке».

Первый обстрел длился часа два с половиной. После разговора с Ачаловым я обратился к командиру осетинского батальона. Он выделил мне машину с водителем, и я поехал в Цхинвал к министру обороны, генерал-майору Луневу Василию Васильевичу, и рассказал ему о сложившейся ситуации. А он мне отвечает: «Я два месяца назад отправил заявку, куда следует, как раз на тяжёлое вооружение. Но пока тишина». Ещё я рассказал ему о разговоре с Ачаловым. А он мне: «Неудобно как-то через голову моего руководства действовать». А я сижу и про себя думаю: «У тебя, брат, война начинается, а ты всё о субординации думаешь». Но вслух я ничего не сказал — он всё-таки генерал, я не могу с ним так разговаривать.

В этот день как раз во время совещания силовиков Южной Осетии в Цхинвале, на котором я присутствовал, был второй сильный обстрел Хетагурово. Поэтому в ночь на седьмое августа Минобороны Южной Осетии направило в Хетагурово три танка Т-55 и две бээмпэ. К слову сказать, все бронетанковые силы Южной Осетии на тот момент состояли из пяти танков Т-55 образца 1955 года. И вот эти три танка начали артиллерийскую дуэль с грузинским укрепрайоном на высотке, откуда те вели массированный огонь по Хетагурово.

Танкист Владимир В.:

— В Хетагурово мы прибыли утром 7 августа. Нам была поставлена задача уничтожить грузинский укрепрайон, который находился на высотке недалеко от Хетагурово. В 2004 году грузины эту высотку у нас отбили. И за последующие четыре года этот укрепрайон «выпил всю кровь» у тех, кто находился в Хетагурово: оттуда постоянно шли обстрелы и самого села, и позиций наших бойцов вокруг него.

Позиции грузинские мы обнаружили заранее и знали, что на высотке у грузин стоит танк, бээмпэ и «фаготы» (противотанковые ракетные комплексы. — Ред.). Решили мы применить против грузин так называемую «тактику подскока». Это довольно рискованное предприятие, но оно дало свои результаты. Суть вот в чём: из укрытия на открытое место выезжает наша бээмпэ, открывает огонь по грузинским позициям и как можно быстрее отходит назад. Грузины, естественно, отвечают: бьют по тому месту, откуда стреляла бээмпэ. Но её уже там нет, она отошла. И в этот момент мы засекаем их огневые точки. Дальше на прямую наводку выходит наш танк, производит несколько выстрелов и тоже отходит назад.