Борис Наумов - А почему бы и нет

— Хорошо, сделаем всё, — подтвердил Юра.

На следующий день я достал из ямы свинцовый цилиндр, вынул из него калибровочный эталон и принёс к месту проведения проверочных работ.

Юра стоял на нулевой точке с радиометром и делал замеры радиационного фона при разном удалении эталона. Я переносил его в мерные точки, сообщая об этом своему напарнику.

Когда замеры закончились, Юра попросил меня помочь ему свернуть мерную полосу. Я согласился это сделать и, положив эталон в наружный карман палатки, стал сворачивать ленту.

Когда мы закончили укладку мерного приспособления, я забыл о том, что положил эталон в карман палатки, а не в свинцовый цилиндр.

С чувством выполненного долга и с калиброванным радиометром мы ушли в очередной маршрут.

Рабочий день закончился успешно. Радиометр работал без отклонения, показания всех точек были занесены в журнал. Образцы, которые мы отобрали в местах выходов породы, разделили пополам и уложили в наши рюкзаки.

Ни разу, ни я, ни Юрий не вспомнили о том, что мы сделали грубейшее нарушение инструкции по проведению калибровочных работ. Чёткая работа самого радиометра не дала нам повода вспомнить о проделанной калибровке и правильной её завершении.

Только разгрузившись и, как всегда искупавшись в жужжавшем комарином плёсе, я увидел возле палатки свинцовый цилиндр. В один момент пот покрыл моё тело, и я с ужасом вспомнил, что эталон оставлен в кармане. Одно хорошо, что днём в лагере никого не было, а мы с Юрой возле эталона провели не более одного часа.

Не знаю, как это облучение подействует в дальнейшем на наше здоровье, но чувство вины и опасности, я тогда остро почувствовал.

Вернувшись в Миасс после завершения преддипломной геологической практики, я сразу побежал к Кате. Несмотря на то, что в Казахстане у нас было женское окружение и общение, а также достаточно внимания со стороны прекрасной половины, мне очень хотелось поскорее увидеть мою Катюшу.

Дождавшись окончания рабочей смены, я встречал Катю возле входа в общежитие.

Прошли полчаса, потом — час, а Катя не возвращалась. Волнению моему не было предела. Сначала я волновался, предвкушая встречу, потом — стал переживать из-за неизвестности. Телефона в общежитии не было, поэтому получить какие-либо сведения можно было бы, только встретив кого-нибудь из подруг Кати и поговорив с ними.

Я знал, в какой комнате проживали лучшие подруги и решительно направился по известному адресу.

Осторожно постучавшись в дверь комнаты, я ждал реакции жильцов. Ещё несколько минут моих настойчивых попыток также не дали положительного результата.

«Буду ждать, — думал я, — другого выхода у меня нет».

Только через два часа к двери подошли две женщины с ключом и стали её открывать.

— Скажите, пожалуйста, здесь жила Антонина. Где можно её увидеть?

Женщины долго меня рассматривали, видно оценивая, нужно ли давать мне информацию. Потом одна из них соизволила сообщить:

— Нет Антонины.

— А где её можно найти?

— Долго искать придётся. А ты кто такой?

— Я вообще-то разыскиваю Катю, подругу Антонины. Она жила в девятой комнате. Сейчас там закрыто.

— Понятно, что закрыто.

— Вы что-нибудь знаете про неё?

— Мы всё знаем, только рассказывать ничего не будем. Не ищи её. — Этот ответ мне показался весьма странным и загадочным.

— Ну, я прошу вас, скажите мне. Что это за тайна? Мы любим друг друга.

— Они любят! — ехидно улыбнувшись, произнесла одна из них. — Где же ты был со своей любовью?

— Я был на практике в Казахстане, два месяца. Я студент геологического техникума.

— Понятно. Кончилась ваша любовь!

— Не говорите загадками. Что с Катей?

— Зайди в комнату, — открыв, наконец, дверь, пригласила меня женщина, которая постарше.

Хозяйки вошли внутрь. Пахло дешёвыми духами. В комнате было чисто, уютно.

У меня колотилось сердце в ожидании каких-то страшных откровений по поводу Антонины и Кати.

— Садись, — пригласила меня женщина, что помоложе.

Я сел на краешек кровати, сложив руки на коленях и превратившись в слушающего истукана.

— Говоришь, любил Катю?

— Почему любил? Я и сейчас люблю.

— И Антонину знал?

— Почему вы говорите «любил», «знал»? Что-нибудь случилось?

— Как тебя зовут?

— Меня зовут Борисом, — представился я и снова превратился в слух.

— Говоришь, Боря, Антонину знал?

— Да, мы с Катей и Антониной ездили на озеро кататься на лодке. Ходили вместе в парк на танцы.