На завершающем этапе его работы, в связи с увольнением из вооруженных сил и переходом из военного ведомства в министерство иностранных дел, агенту, если не ошибаюсь, повысили денежное содержание до пяти тысяч крон. Но что это были за деньги? Уборщица, местная гражданка, за работу по поддержанию чистоты в доме, где я жил, получала около двух тысяч, а военный атташе Дании – больше ста тысяч крон. Вот и сравнивайте! Я просто со смехом прочел недавно в одной из наших бульварных газетенок о том, что якобы эквивалент пяти тысячам крон, полученных Веннерстремом за первую представленную нам информацию, составлял примерно 12 тысяч долларов.
Сам Веннерстрем никогда не просил у нас никаких прибавок. Все эти домыслы, что он был скупым, алчным, что его купили и что он работал ради денег, никоим образом не соответствуют действительности. Щедрый человек, по-настоящему широкая натура, к тому же дальний родственник короля, он никогда бы не пошел ни на какое меркантильное сотрудничество с иностранной разведкой. В его мировоззрении не было никакой другой основы, кроме осознания опасности, к которой может привести деятельность вооруженных сил США и НАТО для судеб мира.
Годы его сотрудничества с нами выпадают на начало широкого противостояния двух мировых систем, годы «холодной войны». Стиг имел широкий доступ к натовским документам, умел отслеживать и анализировать происходящие события, и человеку таких блестящих способностей, как у него, было нетрудно понять, к чему могут привести агрессивные планы Североатлантического блока – в первую очередь, планы Соединенных Штатов Америки. Он не хотел, чтобы опять полмира было ввязано в новую бойню, и пошел на сотрудничество с нами, чтобы помочь в какой-то мере удерживать баланс сил, не дать военной машине НАТО взять превосходство над Москвой.
К моменту нашего знакомства Веннерстрему уже исполнилось 54 года. Это был энергичный, стройный, подтянутый офицер, весельчак по натуре, интересный рассказчик, душа общества, спортсмен. Занимался горными лыжами, был чемпионом Швеции по керлингу. Кстати, это весьма азартная игра, в которую иногда можно проиграть крупную сумму денег. Расчетливый и алчный человек держался бы от нее подальше. Кроме того, Стиг первоклассно водил автомашину, был практически профессиональным фотографом. Это был виртуоз – чуть ли не во всем.
Не откажешь ему и в чувстве юмора. Припоминаю, как одно время он передавал мне фотопленки через тайник, оборудованный в медицинской аптечке, висящей в ванной на его вилле. Изъяв на одной из вечеринок предназначенную мне посылку, я дождался, пока уйдут гости, и под громкую музыку шепотом шутливо спросил Веннерстрема, для чего он наклеил на аптечный ящичек красный крест – чтобы глупые шведы поняли, что это аптечка? Он таким же шепотом ответил: нет, чтобы умные русские поняли, что это тайник…
Стиг, будучи дальним родственником короля Густава VI Адольфа, имел жену – тоже кровную аристократку – и двух взрослых дочерей. Конечно, его арест стал для них большой трагедией. Его приговорили к пожизненному заключению, но отсидел он чуть больше десяти лет. Дело в том, что по шведским законам понятие «пожизненное заключение» несколько отлично от нашего понимания: у них это срок до конца активной жизни человека, что-то около 65 лет. После этого заключенный подает королю прошение о помиловании. Зачастую прошения подаются задолго до этого срока и, как правило, удовлетворяются. Но Веннерстрему снисхождения оказано не было.
Совсем недавно я узнал, что он до сих пор жив, хотя ему уже девяносто три года. Стиг родился в 1906-м, 22 августа, это я хорошо помню, так как сам давно уже с гордостью ношу титул долгожителя. Мне стало также известно, что он живет на той же своей вилле, принадлежащей ему по праву собственности. Живет отшельником. Что ж, я понимаю его – наверно, так хорошо, как никто другой…
Сейчас трудно назвать причины или виновных в провале одного из видных агентов советской военной разведки. Следует отметить, что в работе с ним мы, наверное, допустили ряд ошибок, которые могли повлиять на его безопасность. Прежде всего, мы старались получить от Стига как можно больше информации, в том числе и такой, к которой у него был крайне ограниченный допуск. Это могло навлечь подозрения со стороны контрразведки. Получаемая от него информация не только использовалась непосредственно в ГРУ, но и поступала в различные заинтересованные ведомства, к примеру, в Государственный комитет по науке и технике. К этой информации могли, вероятно, иметь доступ в числе прочих и предатели Пенъковский и Поляков. Конечно, они не знали конкретно, от кого поступают такие-то материалы, но вычислить источник, проведя скрупулезный анализ, наверное, было все же возможно.
Читать дальше