Пару дней назад я заметила, что Ада сидит, зажмурив один глаз. Лена, услыхав в трубке мой голос, безнадежно спросила:
— Что с Адельфаном?
В доме три собаки, но Лена великолепно знает, что все несчастья случаются лишь с Адюсей.
— Она похожа на Кутузова, — сообщила я.
Лена прибежала, обнаружила на третьем веке конъюнктивит и выписала капли, я пошла в аптеку, где провизорша мигом поинтересовалась:
— Ой, а что с Адочкой? Вот, передайте ей от нас гематоген в подарок.
Старуха Черри не имеет и восьмой части тех болячек, что получила несчастная Дюся. Но, несмотря на болезненность, Адюша не теряет веселого нрава, желания постоянно играть, редкостной сварливости и аппетита.
Никогда не забуду, как мы привезли ее после первой операции, всю в бинтах, еще не отошедшую от наркоза, и положили на пол, на байковое одеяльце. На диване прооперированную устраивать нельзя, еще скатится во сне, ушибется. С нами прибыл и хирург, резавший Аду.
Я стала греть собакам ужин, загремела мисками.
— Вы только на двоих приготовьте, — посоветовал врач, — Ада в наркозе, да и потом, всем собакам сутки есть не хочется после такого.
Едва он замолчал, как из коридора послышалось гневное тявканье и в кухню вползла Ада. Она ловко перебирала передними лапами, задние пока не слушались хозяйку и просто волочились по полу. Дюша плюхнулась посередине кухни и разразилась громкой тирадой:
— Гав, гав, тяв, ррр-гав!
Ветеринар опешил и, разглядывая перебинтованную собаку, спросил:
— Что она хочет сказать?
Я вынула третью миску, положила туда кашу и ответила:
— Перевожу дословно: «Эй, хозяйка, с ума сошла, где моя порция? Если меня час назад прооперировали, это не причина, чтобы лишаться калорийного ужина».
О своих собаках я могу писать бесконечно, они одни из главных героев моих книг, и, если кто-то, прочитав иронические детективы, понял, что наши меньшие братья замечательны, буду просто счастлива. Кое-кто говорит, что кошки и собаки грязны, у них блохи, глисты. Дорогие мои, если вы сами не станете мыться, то и у вас заведутся вши. А еще люди болеют неприятными болячками, которые передаются воздушно-капельным путем, маленькие дети же просто разносчики инфекции: корь, ветрянка, скарлатина, коклюш… Но мы ведь не перестаем их из-за этого любить.
Заводя домашнее животное: кошку, собаку, хомяка, жабу, змею, птичку, надо очень хорошо понимать: в вашем доме появился ребенок, за которого вы несете ответственность. Вам придется мыть его, делать прививки, нормально кормить, давать витамины, любить, гладить, играть с ним. Ни в коем случае нельзя превращать собаку в помойное ведро, сваливая ей в миску то, что не доели люди, или просроченные продукты.
Едва на улице потеплеет, сразу купите капли от блох или специальный ошейник. Если собака или кошка ходят грязными, если у рыбок протухла вода в аквариуме, а у хомяка в клетке настоящий свинарник, то виноват хозяин и нечего ругать животных. Впрочем, кое у кого дома бардак почище, чем в хлеву у свинок, и не собака причина безобразия, разве она швырнула колготки на стол? Очень трудно описывать свою жизнь, потому что понимаешь: не обо всем можешь рассказать.
В конце книги мне хотелось бы вспомнить два эпизода, произошедшие совсем недавно.
Пару месяцев назад я подписывала книги в одном из магазинов Москвы. Честно говоря, я очень устаю после таких мероприятий. Перед глазами проходят сотни людей, не все из них настроены благожелательно, кое из кого бьет агрессия, поэтому, чаще всего, после встреч я без сил валюсь в машину.
В тот раз все шло по накатанным рельсам. Справа от меня, чуть поодаль встал незнакомый мужчина и начал наблюдать за процессом раздачи автографов. Когда очередь иссякла, он подошел, улыбнулся и сказал: — Привет! — Привет, — осторожно ответила я.
Иногда в толпе попадаются больные люди. Один раз меня чуть не избил дядечка, которого бросила жена. Он отчего-то посчитал, что в их разводе виновата я, и явился надавать гадкой писательнице оплеух.
— Не узнаешь? — поинтересовался посетитель.
— Простите, нет.
— Евдокимов, — представился незнакомец, — мы с тобой вместе в реанимации лежали, анекдоты травили!
Я ахнула: — Евдокимов! Вы живы!
— А че мне сделается, — пожал он плечами, — говорил тебе, рак смеха боится!
— Но вы же старик в реанимации выглядели на все девяносто, а сейчас вам от силы пятьдесят дать можно! — вырвалось у меня.
Евдокимов захохотал.
— Точно, мне полтинник. Впрочем, тебя я тоже за старуху в больнице принял. Выглядела ты волшебно, бабуська лет ста. Я еще подумал, во старушонка юморная попалась. Реанимация никого не красит. Я ведь специально пришел, когда сообразил, что Дарья Донцова — это ты. Жена твои книги читает, прямо фанатеет. Так вот, приехал сообщить, все будет хорошо, нас так просто не убить!
Читать дальше