Михаил Державин: Я везучий. Вспоминаю, улыбаюсь, немного грущу

Моя профессия сродни чуду. Благодаря ей я иначе смотрю на жизнь. Со светлой надеждой, с радостью, без страха. Мне порой кажется, что я уже столько переиграл-пережил, что, получив бесценный опыт выживания в кризисных ситуациях, могу теперь сам помогать людям их переживать.

Может, актеры и в самом деле такие натуры, которые сами выискивают в своих образах что-то необычное? Мы же исследователи своих ролей. Ты думаешь, почему человек здесь поступает так, а не иначе, и почему так случается? Ведь как американские картины делаются? Если оператор показал какой-то предмет, то он потом обязательно сработает. Когда я стал дома внимательно смотреть на видео их фильмы (это давно было, тогда еще не у многих советских людей имелись видеомагнитофоны, а Роксана «видик» привезла из Америки), вдруг понял, что главное в американских фильмах — это операторская работа, монтаж. Разумеется, это не без режиссерского участия сделано. Если ты обращаешь внимание на какой-то предмет, значит, это для чего-то нужно, у них никогда ничего лишнего нет. Потом в определенный момент ты вспоминаешь: вот эта папка, которая взорвалась в конце, она же лежала вначале на столе! После я смотрел картины и отгадывал, что будет дальше, и почти никогда не ошибался.

Когда-то от своего отца услышал такое выражение: «Всегда и во всем сомневаться, а в себе самом — прежде всего». Как это правильно! Но понимание этого пришло с возрастом.

Перед чествованием юбиляра. «Воспринимаю свое 80-летие как веселый сюрприз!»

На балконе шестого этажа соседнего дома росли две чахлые березки. Когда там шел ремонт, я увидел, что деревья сейчас сломают и выбросят. И так мне жалко эти березки стало! Поднялся на этот балкон, расковырял плитку, освободил корни, отнес деревца к себе во двор. Со временем березки вымахали до шестого этажа! Так я в буквальном смысле укоренился на родном Арбате.

Возраст не пугает. Только грустно осознавать саму дату. И отрицательные эмоции возникают каждый раз, когда уходит очередной пожилой друг. Сам-то я могу быть веселым, бодрым, оптимистичным человеком, но я бессилен перед потерями.

Хотя вот ведь парадокс: мы, артисты, за свою творческую жизнь множество раз переиграли смерть, как бы отрепетировали ее, и вроде привыкли умирать, нам нестрашно. Смерть для нас — чисто психологически — не событие из реальной жизни, а будто бы одна из ролей. И нам важно правдоподобно ее отыграть, а потом услышать аплодисменты, увидеть, как закрывается занавес, и… энергичной походкой пойти снимать грим и вернуться домой. Такая профессия! Мы имеем уникальную возможность переиграть-пережить трагедию, испытать будто понарошку самые мучительные чувства, а потом… выйти из театра на шумную улицу, в свою повседневность, будто ничего и не было. Это магия, настоящее волшебство.

О будущих ролях. Думаю, пора что-нибудь сыграть для души: тень отца Гамлета или Марину Мнишек с полным воплощением в образ. В любой пьесе есть роль старенького дяденьки, которую к юбилею можно назвать бенефисной. Фирса мог бы сыграть. Но это к девяностолетию. А на 100-летие — обязательно Деда Мороза в гостях у Ширвиндта.

Нужно вовремя осознать, что ты счастливый обладатель редкостного билета на бал под названием «Жизнь», который достался далеко не каждому желающему. Беречь надо это свое приобретение от пыли и грязи, и тогда все сразу встанет на свои места.

1) никому не делать гадости;

2) доставлять хорошее настроение. Люди в основном живут подавленные — причем во всем мире. Подавленные друг другом, обществом, государством, и если добавляется еще один подавитель, то становится совсем невыносимо. Поэтому я стараюсь радовать людей;

3) приврать в хорошую сторону. Могу придумать что-то или сказать про обидчика: да он дивный парень!

4) не унывать, если не видишь свою фамилию в распределении на роли в новом спектакле. Значит, в этот театральный простой можно посниматься или уехать куда-нибудь половить рыбу;