Александр Колесников: Мемуары

Выслушав доклад старшего лейтенанта Вакулина, и увидев наши повреждения, командир дивизиона приказал нам принять на борт несколько раненых солдат и следовать в базу Геленджик. Что мы и сделали.

Погрузили шестерых раненых солдат в торпедные желоба и стали выбирать якорь. На катере якорь выбирается вручную, и выполняют эту работу боцман и радио-электрик. Только тут, я почувствовал боль в среднем пальце на правой руке, и невозможность держать якорный трос.

Оказалось, что осколком распороло кожу вдоль пальца и он, палец, не гнется.

Отходили мы от берега самостоятельно, потому что следовать со всей группой не сможем. Всё равно отстанем... На берегу слышались, взрывы, пулемётные очереди и ''трескотня'' винтовочных выстрелов. Но снаряды и пули до стоянки наших катеров не долетали...

На обратном пути нас не атаковали самолёты врага, и мы пришли в Геленджик благополучно...

Вечером подошли буксиры и баржи. Солдат эвакуировали, а тяжёлую артиллерию, которую не смогли погрузить на суда, утопили в море.

Август 2001 г.

Последний поход лидера эсминцев ''Ташкент''

Во второй половине июня 1942 года немецкие войска безуспешно пытались сломить сопротивление героических защитников города Севастополь. Черноморский флот оказывал ощутимую помощь защитникам города, доставляя кораблями продовольствие, пополнение и боеприпасы.

Особенно успешно выполнял эту сверхтяжёлую и смертельно опасную работу лидер эскадренных миноносцев ''Ташкент'', вместе с плавучим госпиталем ''Сванетия''. Оба эти корабля обладали превосходными мореходными качествами, одинаковой скоростью, красивой обтекаемой формой, и оба построены в Италии.

На эсминце команда состояла из опытного командного состава, а механики безупречно знали вверенную им материальную часть. Особо хочу отметить матросов - артиллеристов, ведь от их меткого огня зависела жизнь корабля и идущей с ним ''Сванетии''. На ''Сванетии'' не было вооружения: ни зенитных пулемётов, ни пушек. В каждом походе в осаждённый Севастополь на переходе их атаковали торпедные катера и торпедоносная авиация немцев. С катерами успешно справлялись артиллеристы. От торпед умело уклонялся командир эсминца, а, уклонившись, начинал преследовать немцев. Обладая большей скоростью, чем немецкие катера, командир эсминца капитан 2-го ранга Ярошенко настигал их и таранил форштевнем своего корабля.

А атакующих торпедоносцев, летящих на низкой высоте, успешно научились поражать артиллеристы корабля.

И так эта пара: эсминец и транспорт - госпиталь, были последней ниточкой связывающей героический гарнизон Севастополя с большой землёй.

Однажды ''Ташкент'' поставили на профилактический осмотр и ремонт изношенных механизмов. Тогда, вместо него, в Севастополь повёл ''Сванетию'' другой эсминец.

Выйдя из Новороссийска в ночь, они прорвались через вражеские заслоны: атакующие торпедные катера и торпедоносную авиацию фашистов. Доставили в Севастополь наличный груз, приняли на борт раненых, и на следующую ночь вышли в обратный путь.

Обычно они шли не прямым курсом на Новороссийск, а сначала курсом на турецкий порт Синоп, а затем вдоль Кавказского побережья на Новороссийск.

Этот путь немцы разгадали и решили атаковать отважную пару кораблей не на выходе из Севастополя, а у Синопа. Сосредоточив более десяти торпедоносцев, они поджидали наши суда у турецкого берега и, обнаружив их, нанесли торпедный удар по ''Сванетии''. В судно попало несколько торпед, и оно стало тонуть, вместе с ранеными и членами экипажа... Тех, кто бросились в воду, ища в ней спасение, торпедоносцы принялись расстреливать из пулемётов на бреющем полёте...

Потопив ''Сванетию'' торпедоносцы ринулись в атаку на эсминец. От торпед эсминец успешно уклонился, при этом сбив два самолёта. Но прийти на помощь ''Сванетии'' не мог, ведя бой с непрерывно атакующими торпедоносцами... Да и по морским законам нельзя в бою подходить к погибающему кораблю, чтобы не стать лёгкой добычей для врага.

Так на следующий день в Новороссийске мы встретили возвратившийся эсминец. Сойдя на берег, после швартовки, большинство матросов, рассказывая эту трагедию, плакали от угрызения совести, что не сумели выполнить возложенную на них задачу: защитить судно-госпиталь ''Сванетию''.

Многих из экипажа ''Сванетии'' мы, катерники, знали в лицо, так как там были врачи и медсёстры из жителей г. Очаков, где было место постоянного базирования нашей, 2-й бригады торпедных катеров.