Виктор Гюго: История одного преступления

II. Ночные события. Квартал Центрального рынка

III. Ночные события. Улица Пти-Карро

IV. Ночные события. Проезд Сомон

V. Другие мрачные события

VI. Совещательная комиссия

VII. Другой список

VIII. Давид д'Анже

IX. Наше последнее собрание

X. Долг можно понимать по-разному

XI. Борьба кончена, начинается испытание

XII. Изгнанники

XIII. Военные комиссии и смешанные комиссии

XIV. Эпизод, связанный с религией

XV. Как выпустили узников из Гамской крепости

XVI. Взгляд на прошлое

XVII. Поведение левой

XVIII. Страница, написанная в Брюсселе

XIX. Нерушимое благословение

Развязка ПАДЕНИЕ

Эти ворота, запертые со 2 декабря, были открыты только 12 марта для Луи Бонапарта, приехавшего осмотреть постройку зала Законодательного корпуса.

Где нет ничего, там нет ничего (лат.).

Рождается новый порядок (лат.).

Жестокий закон, но закон (лат.).

Здесь оставили пробел. Только позднее было вписано имя Ренуара, советника при кассационном суде.

Мишель де Бурж назвал так Луи Бонапарта, считая, что он охраняет республику от монархических партий.

Поговорить (жаргон).

Перевод Б. Лихарева.

«Не было уверенности и насчет назначенного часа. Некоторые ошиблись и решили, что нужно явиться к девяти часам. Депутаты, прибывшие первыми, с нетерпением ожидали своих коллег. Как мы уже сказали, в половине девятого их было двенадцать или пятнадцать человек. Один из них, едва успев войти, воскликнул: «Не нужно терять времени, наденем наши перевязи, покажем народу его депутатов, будем вместе с ним строить баррикады. Может быть, мы спасем родину, во всяком случае мы спасем честь нашей партии. Идем строить баррикады». Все немедленно согласились; только один, гражданин Боден, привел серьезнейшее возражение: «Нас слишком мало, чтобы принять такое решение». Но он все же с восторгом присоединился к большинству и, сделав эту оговорку, с чистой совестью, не мешкая, надел перевязь». — Шельшер. История преступлений 2 декабря, стр. 130–131.

Сюда вкралась ошибка, объясняющаяся тем, что эти страницы написаны двадцать шесть лет тому назад. Я расспрашивал о Бодене Эскироса, который был с ним знаком, и он сказал мне, что Боден был раньше школьным учителем. Эскирос ошибся. Боден был врачом.

Здесь в плакате опечатка. Нужно читать «ст. 68». По поводу этих прокламаций автор настоящей книги получил следующее письмо; оно делает честь тем, кто его написал:

«Гражданин Виктор Гюго, мы знаем, что вы написали призыв к оружию. Нам не удалось достать его. Мы заменяем его этими прокламациями, которые подписываем вашим именем. Вы не отречетесь от этой подписи. Когда Франция в опасности, ваше имя принадлежит всем; ваше имя — общественная сила.

Даба. — Феликс Бони »

Этот список, являющийся достоянием истории, лег в основу списка изгнанников, все депутаты, перечисленные в нем, были высланы.

«In partibus infidelium» — в стране неверующих (лат.).

Трудные домашние обстоятельства (лат.).

Перевод В. Королькова

Дал смертному чело, обращенное вверх (лат.).

Улица Анжу-Сент-Оноре, № 16.

Автор сохранил эту собственноручную записку Ламорисьера.

Впоследствии произошло заражение крови, и пришлось ампутировать ногу.

Amable — любезный: Certain — надежный.

Подлинная записка находится в руках автора. Бокаж переслал ее мне через Авенеля.

Не следует забывать, что эта книга писалась в изгнании и что называть имена героев значило обречь их на высылку из Франции.

Умер в изгнании на острове Гернсей (см. «Дела и речи», том II, «В изгнании»).

Умер в изгнании в Термонде.

Pro Hugonotorum strage — надпись на медали, выбитой в Риме в 1572 году. (Прим. авт.) Перевод латинской фразы: «В ознаменование избиения гугенотов».

В подлиннике непереводимая игра слов: Jusqu'au bout — «до конца» и Jusqu'aux boues — «до грязи».

16 410 человек, эта цифра приведена в отчете военного министерства.

Сите Родье № 20.

Улица Комартен. См. т. 1