Александр Майер: Наброски и очерки Ахал-Текинской экспедиции 1880-1881

- А вот и еще партнеры для штосса, - заметил радостно Александр Иванович Сл-кий, командир охотников, храбрейший офицер и страстнейший любитель азартных игр.

Фигуры подъехали к подножию холма, послышалось приказание подольше водить лошадей, и через несколько минут наши глаза узрели, кого посылает нам в гости судьба. Приехали два пехотных офицера и казак, за ними шел джигит-туркмен, привезший почту. Офицеры оказались знакомыми всем нам, и вот вся компания гурьбой вернулась к чайному столу, где вновь приезжие начали рассказывать новости и утолять свой голод и жажду. С нетерпением следим мы за распечатыванием комендантом большого пакета с почтой. Каждый интересуется получить весточку с далекого севера и узнать новости из газет. Вот и письма, месяца полтора или два путешествующие из России. Нарасхват берутся газеты и узнается, что творится в цивилизованном мире.

Наиболее интересное читается вслух, и неописуемая радость выражается на лицах при известии, что буры поколотили англичан и что дела их в Кандахаре очень плохи. Несчастливцы, не получившие писем и не успевшие поживиться газетами, расспрашивают вновь приезжих о делах в тылу, узнают чекешлярские новости, справляются, как идут дела с доставкой провианта и войск с западного берега Каспия и о том, когда, наконец, есть надежда двинуться под Геок-Тепе.

Но вот приезжие утолили наконец свой голод и жажду, главные газетные новости узнаны, предметы разговора истощились, пора наконец приняться за карты.

Я не принадлежу к числу людей, защищающих картежную игру, хотя и сам не прочь иной раз поставить "туза в цвет и в масть по рублю око"; бесспорно, азартная картежная игра развивает дурные инстинкты в человеке, разжигает его страсти и приучает к мысли о возможности легкого обогащения, так как ни один истый игрок, садясь метнуть малую толику, не допускает мысли проиграть; итак, безусловно, азартная игра вещь безнравственная, но... Здесь читатель, наверное, подумает, а может быть, и громко скажет: "Ну хорош гусь: только что высказал ходячие истины о безнравственности игры и осмеливается еще ставить но!"

Да, читатель, не во гнев вам ставлю "но" и продолжаю далее.

В походе, там, где полный недостаток пищи для ума, где те же люди, случайно сведенные судьбой, составляют в течение долгих месяцев замкнутое общество, элементы которого не обновляются, где все давно переговорено, где каждый узнал привычки и характер другого до мельчайших подробностей, где поэтому царствует скука и невыносимая апатия, игра в карты, по-моему, не является таким пороком, как в центрах общественной жизни, в больших городах, где жизнь дает все средства развлекать ум, где исполнение обязанностей гражданина и семьянина не дает времени скучать, где, следовательно, карты являются приманкой для быстрой и легкой наживы. Всему свое место: в обществе людей, измученных однообразной жизнью, где никто не может поручиться за полтора часа дальнейшего существования, игра не является пороком и не производит на постороннего наблюдателя того чувства нравственного омерзения и негодования, которое должно являться при взгляде на толпу игроков, окружающих с искаженными страстью лицами рулетку в Монако, куда их привело желание легко и быстро нажиться. Итак, читатель, отнеситесь снисходительно к этому злу, общераспространенному повсюду: как в походе, под кровом палатки, где "гнется" офицерство, так и в Питере в чертогах знатных людей, "винтящих по высокой", и посмотрим на игру.

Со стола убраны все принадлежности закуски и чаепития. Две свечи поставлены на углах, и лежат чистые листы бумаги по числу играющих.

Публика рассаживается, распечатаны несколько колод карт.

- Ну, господа, кто же держит банк? - спрашивает усатый сотник, постукивая колодой карт по столу.

Ответом служит молчание.

- Если никто не хочет, я заложу, - отзывается молодой моряк.

- Нет, нет, господа, - говорит комендант, - это не модель. Вынимайте карты, и у кого младшая - тот банкомет; в банке не меньше двадцати пяти рублей серебром; сорвут - можете заложить еще раз, а затем банк переходит поочередно слева направо. Согласны?

Предложение нашего милого коменданта принимается с шумным одобрением. Жребий выпадает Сл-кому, командиру охотников. Пока Александр Иванович Сл-кий старательно мешает карты, я воспользуюсь свободным временем, чтобы обрисовать его наружность и характер, так как читателю этих очерков еще не раз придется сталкиваться с ним.