Леонид Хайко - Рассказы и повести

Здесь он как бы оказался в 30 годах прошлого столетия, когда лётчики были героями и гордостью великой страны. Да и всё было как бы прежним, если не считать нефтяные вышки, телеантенны и спутниковую связь, да настоящего друга-вертолёта.

С прекрасной характеристикой от лётных начальников, с дипломом Академии ГА, которую он окончил заочно, Сергей оказался в отряде самолётов Ту-154 м в Москве, чему он был безмерно рад. Больше его был доволен Пётр Иванович. В отряде, на новом месте, Сергей быстро освоился, проявил себя инициативным и знающим пилотом. Многие командиры кораблей желали, что бы он летал в их экипаже. Сергей не рвался на Боинги, а наоборот, набирался опыта на Ту. Пётр Иванович убедил его, что после Туполева он сможет легко освоить любой корабль.

Сергей набирался опыта, росло его лётное мастерство. Наступил день, когда он с гордостью заявил Петру Ивановичу:

— Меня определили кандидатом на ввод в строй командиром корабля. Моим инструктором будет Николай Николаевич Фролов.

— Тебе повезло, Николай Николаевич прекрасный лётчик, отличный инструктор, он в своё время, прибыл в мою эскадрилью из Внуково. С Николаем Николаевичем будешь отрабатывать технику пилотирования и другие вопросы, касающиеся будущего командира. Мы с тобой разберём некоторые вопросы практической аэродинамики, согласен?

— Конечно с удовольствием, Пётр Иванович.

- Сергей, мы раньше разбирали особенности, и правила полётов в загранаэропортах, помнишь? Стандарты и отличия в ведении связи на английском языке в Европе и Африке: это ты уже освоил. И ещё скажи, готов ли ты принять на себя такую ответственность, быть командиром воздушного судна?

— Пётр Иванович, все становятся когда-то командирами.

— Нет, Серёжа, не все. Даже те пилоты, которые летали на самолётах Ан-24 или Як-40 по своей психологической деятельности, умению руководить экипажем на самолёте, повышенной сложности, нередко остаются в кресле второго пилота. Приглядись в лётном отряде, и ты увидишь таких пилотов. Ты станешь капитаном, так во всём мире называют командиров воздушного судна. С этих пор всё вокруг должно быть подчинено твоей должности: Ты теперь будешь в ответе за самолёт, экипаж, а главное за пассажиров, у которых на земле остаются родные и близкие, друзья и сослуживцы, помни это, и никогда не переходи ОПАСНУЮ и КРАСНУЮ ЧЕРТУ.

К твоему сведению, большинство авиационных происшествий в мире, да и у нас, происходит из-за ошибок экипажей. Однако в ИКАО, теперь и у нас, пришли к выводу, что не всегда виноваты в своих ошибочных или неверных действиях людей в кабине. Ошибки членов экипажа часто вызваны: несовершенством авиационной техники, недоученностью, эргономическим недостатком кабин, и из-за неожиданного попадания в сложные метеоусловия. Выходит, что экипаж, помимо своей воле, порой попадает в экстремальную ситуацию, из которой не всегда выходит победителем, и в этом не его вина. Опытный командир найдёт выход из любой ситуации, но для приобретения опыта нужны годы. Прошу тебя, анализируй каждую ошибку, допущенную тобой, или кем-либо в экипаже. Находи причину и старайся не повторить её. Сумей объяснить, почему так произошло, потому что при расследовании причин происшествия у нас порой сразу винят лётчиков и незаслуженно наказывают. Экипаж, отстранённый от полётов, ждёт своей участи, пока не закончится расследование. Это самое мучительное из всего, что выпадает на долю лётчика.

Сегодня, среди учёных занимающихся психологией лётного труда, утвердилось понятие: СРЕДА — МАШИНА — ОПЕРАТОР. Под оператором они подразумевают лётчика. Для них как-то померкло понятие и прекрасное слово ЛЁТЧИК.

Но запомни, Серёжа, как только ты сел в кресло пилота ты лётчик, и никакая машина тебя здесь не заменит. Вот ты настраиваешь Спутниковую систему (ДЖ ПИ С) или навигационное вычислительное устройство (НВУ), ты в это время оператор. Но если оператор ошибочно нажал не на ту кнопку, ошибся на одну минуту долготы или широты, машина не исправит эту ошибку, а приведёт тебя к гибели, если лётчик не заметит её во время.

Сергей сдал необходимые зачёты, прошёл тренировку на тренажёре, начал программу ввода в строй в рейсовых условиях. Уже после первых полётов с командирского кресла, он понял, что то, что казалось лёгким на правом кресле второго пилота, стало на много сложнее на месте командира. Порой ему казалось, что он не осилит этот самолёт, особенно на заходах на посадку, да и посадка уже была не простым делом.