Евсей Гречена: Самые знаменитые истории любви войны 1812 года

Отметим, что Даву, волевому человеку, которого в армии прозвали «железным», понравилась женщина, которая была почти на два года старше его.

Даву родился 10 мая 1770 года ив 1791 году был уже подполковником 3-го добровольческого батальона своего родного департамента Йонна. Женился будущий маршал быстро, но после медового месяца снова отправился в армию. «Он увидит Аделаиду лишь через два года. Два года ожидания! Это долго.»

Но это — смотря для чего. В армии, чтобы стать генералом, два года это очень мало. Но Даву через эти два года уже был дивизионным генералом (в 23 года!), но от этого чина отказался, считая себя недостойным столь высокой оценки своих, как он думал, скромных заслуг. В результате он продолжил воевать в качестве «простого» бригадного генерала.

Что же касается супружеских отношений, то они у Даву складывались не так удачно, как дела военные. Их союз с мадемуазель де Сегено оказался кратким и совсем несчастливым. Пока будущий маршал воевал, он не знал о похождениях жены. Однако, когда якобинцы выгнали его (бывшего дворянина) из революционной армии, «безнравственное поведение “гражданки Даву” сделалось настолько явным, что не замечать его было уже просто невозможно. Суровый солдат, распоряжавшийся жизнями многих людей, испытал все терзания банально обманутого мужа».

Двадцать шесть месяцев «совместной жизни» они не жили, а мучились. И генерал развелся без всякого сожаления. Как принято говорить, «из-за несходства характеров». Произошло это 4 января 1794 года.

После этого прошло немного времени, и 3 августа 1795 года «совсем пропащая» Мари-Николь-Аделаида неожиданно умерла, «оставив бывшего мужа свободным не только по мнению государства, ной в глазах церкви. Детей у них так и не появилось».

Несчастной женщине было всего 27 лет.

Так Луи-Николя Даву стал одновременно и разведенным, и вдовцом, и в этом весьма странном (даже для эпохи с упрощенными правилами заключения браков и разводов) семейном положении он встретил 1801 год.

К этому времени он уже успел повоевать вместе с Наполеоном в Египте и Сирии, за что его вновь произвели в дивизионные генералы. Теперь он уже не стал отказываться от подобного отличия, а о его новом браке позаботились сам Первый консул и его жена Жозефина.

Дело в том, что как раз в это время Наполеон осуществлял широкомасштабную подготовку экспедиции на остров Сан-Доминго для реставрации там французского колониального владычества. Командующим этой экспедицией был назначен генерал Виктор-Эмманюэль Леклерк, муж Полины Бонапарт, любимой сестры Наполеона. «Этот генерал получил инструкцию восстановить на острове рабство на том основании, что негры будто бы были более счастливы в полной зависимости от хозяев».

Удивительно, но Наполеон был уверен, что «взбунтовавшиеся черные рабы на далеком заокеанском острове рассеются, как ночной туман, едва лишь завидят сталь штыков храбрейших солдат мира. Эта победа укрепит могущество Республики и принесет лавры ее полководцу».

Зять Наполеона был человеком военным. Соответственно, перед отплытием на Сан_ Доминго он, понимая, что на войне никто ни от чего не застрахован, решил устроить судьбу своих младших сестер.

В результате одну из них — Луизу-Франсуазу-Шарлотту Леклерк — он выдал замуж за прославившегося в Египте генерала Луи Фриана. Этот сын простого свечника стал генералом в 35 лет и был почти на два десятка лет старше своей «избранницы» [25] В 1812 году Луи Фриан командовал одной из дивизий в корпусе маршала Даву. .

Судьбой младшей — Луизы-Эме-Жюли Леклерк — занимались уже непосредственно супруги Бонапарт. Это и понятно, Наполеон, как истинный корсиканец, свято чтил семейные традиции. Леклерк теперь был одним из клана Бонапартов, «и его сестра это теперь и сестра Бонапарта. Она должна выйти замуж за лучшего из лучших».

Готовя экспедицию на Сан-Доминго, «Наполеон, который придерживался строгих правил в отношении ответственности жен, настаивал, чтобы Полина сопровождала Леклерка и оставалась с ним на протяжении всей этой трудной кампании в почти непереносимом климате. Полина пришла в ужас. Между потоками слез она восклицала, что с ее фигурой будет покончено, что Антильские острова не подходят для модных женщин и что она ссылается жестоким братом, чтобы жить среди змей и дикарей. Слезы ее ничего не дали, и Наполеон остался непреклонным. Место жены, говорил он, быть рядом с мужем, и даже нежелание Леклерка отягощать себя такой дополнительной ответственностью не убедило его отменить свой приказ».