В чем состоит особенность сегодняшней ситуации на эстраде, в радио- и телеэфире? В том, что музыкальные идеи и вкусы сейчас уже не насаждаются сверху, путем так называемого тотального зомбирования нации, примером чего служит достопамятная разгромная статья в сталинской «Правде» под названием «Сумбур вместо музыки», где абсолютно четко предписывалось, какую музыку советскому человеку любить положено, а какую — не положено. Теперь все перевернулось с ног на голову с точностью до наоборот.
Как известно, состояние и содержание сегодняшнего эфира определяется во многом вкусом толпы или так называемых масс, что же касается небольшой части истинных ценителей настоящей музыки, то они не в силах повлиять на политику вещания, на его эстетику и направить все это в нужное русло. Да и нет у них того мощного нахрапа, который свойствен торжествующей пошлости. Вот и получается, что «власть охлократии» (от греческого «ох-лос» — толпа) — вовсе никакая не абстракция, а реально существующая данность, в чем очень легко убедиться, включив телевизор в любое время дня и ночи на любой программе. Повсюду одно и то же — бесконечные, чудовищные по вкусу «мыльные» сериалы зарубежного производства и нагоняющая тоску музыкальная продукция уже нашей собственной выделки…
На вопрос, почему так, телевизионные боссы пожимают плечами: «А мы что? Мы даем то, чего хочется массам…» Самое интересное, что они в принципе правы — подавляющей массе действительно нравится именно это. Что тут еще остается, как не вспомнить пословицу — против лома нет приема? Но тем не менее «угнетенные низы», то есть люди, взыскующие качества и имеющие на это право, часто адресуются к нам, работникам искусства, со справедливым упреком: как вы, дескать, такое допускаете? Или, в крайнем случае, причиняет ли подобное положение страдания вам самим? Я лично мог бы ответить так: «Я не страдаю, не рыдаю от всего этого прежде всего потому, что я — человек достаточно образованный, в силу чего я в состоянии трезво осмыслить происходящее и дать ему оценку».
Во всем, что сейчас происходит, проглядывают закономерности нашей сегодняшней жизни — жизни рыночной, неуправляемой. Но кто рискнет сейчас, подобно Христу, изгнать торговцев из храма, то бишь снести с лица земли заполонившие всю Россию-матушку торговые палатки и лотки? А ведь упомянутые сериалы и «попса» и есть своего рода варианты тех же рыночных лотков, неосязаемых, правда, на ощупь, но приносящих своим эфирным хозяевам вполне осязаемую прибыль. Так что хочешь не хочешь, приходится идти на какие-то компромиссы с существующей реальностью. Другое дело, как при этом сохранить лицо, не изменить своим духовным принципам. В конце концов, можно ведь просто игнорировать то, что тебе претит. Я, скажем, почти не смотрю наши музыкальные программы. Зачем портить себе настроение?
А ведь когда-то весь мир подпевал вслед за нами и «Катюшу», и «Подмосковные вечера»… Отсюда, кстати, и сумасшедший успех недавнего проект ОРТ под названием «Старые песни о главном», котором я тоже принимал участие. Наши люди просто-таки истосковались по мелодичной, легко запоминающейся песне, по внятному, ясному, поэтическому песенному тексту. Помимо всего прочего, мы ведь впитали в себя русскую мелодику с молоком матери, это у нас в генах сидит. Причем понятие «русское» я интерпретирую именно как ядро, основу широкого понятия «российское». Разве, скажем, те же татары или удмурты не ходят на концерты популярных певцов, поющих на русском языке? Разве есть у нас какой-то иной вариант языка межнационального общения, кроме русского? К примеру, довелось мне не так давно выступать с концертами в двух белорусских городках: Лепеле и поселке при ГРЭС. На поляне у озера в Лепеле собралось пять тысяч человек. Надо было видеть, как все эти люди — и белорусы, и русские, и представители других национальностей — воспринимали песни, любимые нашим народом на протяжении вот уже лет тридцати! И я почувствовал, что вокруг этих песен люди могут сплотиться. А суперсовременный примитив служит, напротив, разобщению, разъединению людей. Бороться с этим явлением при помощи дубины бессмысленно, равно как и отстаивать одни лишь песни прошлых лет, пусть даже и очень качественные. Стало быть, остается уповать на мудрость народа, который со временем сам определит, какие песни ему по душе. А петь их у нас всегда найдется кому!..
Что еще можно было бы добавить в качестве своеобразного эпилога? Да разве что глубокую свою благодарность всем тем замечательным людям, которые поверили в меня, когда-то вывели меня в блистающий мир искусства и помогли мне совершить в этом мире то, что я, как мне представляется, уже совершил и надеюсь совершить еще.