Софья Бенуа: Роксолана. Ведьма Османского гарема

Письмо Сулеймана к Хюррем

«Ветер мой, прохладный, но в то же время огненно обжигающий, моя Хюррем. О, какие глаза, они убивают твоего Повелителя, манят и завораживают. Сердца моего госпожа, я твой раб, раб любви своей к тебе. Сколько счастья в прикосновениях твоих, любовь моя, как мне тепло и радостно от улыбки твоей, моя лучезарная пери. Ах, эти руки, руки, что так обнимают, так ласкают, так увлекают в свои объятия. И что же делать мне, как совладать со своим разумом, как, скажи? Заворожила, и вот – плен эта твоя любовь, моя Хюррем, сладкий плен моей любви…»

Не счесть удивленно распахнутых глаз у телеэкранов, когда слышишь трогательное из уст великого воина Сулеймана I:

– Я сегодня снова в нее влюбился…

И удивляешься каждый раз: как же ей удалось так завладеть его сердцем?!

– Хочешь – умри один раз рядом со мной, хочешь – умирай каждый день без меня!

– Я управляю миром, а ты – мной!

И ее ответы, полные такой же повелительной страсти:

– Нет любви – тогда не будет и меня!

Роксолана и Султан. Художник Карл Антон Хакель

Письмо к Султану Великолепному от Хюррем

«Мой повелитель, мой шах, любимый душой и сердцем, жизнь моя, единственная надежда моя на этом и на том свете! Пусть Тот, что вечно живой, отдалит вашу честную личность от всех болей, а ваше бытие от всех недугов, да приблизит Он вас к своим бесконечным милостям и отдаст под опеку своего наибольшего любимца Магомета и под защиту своих угодников; да поможет вам, чтобы вы со своей счастливой звездой и царским знаменем всегда одерживали победы над презренными и злорадными неверными, – аминь, величайший Помощник! Ныне меня, вашу рабыню, приятным отношением Повелителя, вызвавшим беспредельную радость, и вашим честным письмом, ароматным, как мускус, подняли из праха забвения, ибо изволили в свой царский счастливый час позаботиться, чтобы письмо дошло до меня и осчастливило меня. А какой чистой щедрости его страницы! Голова увенчана короной, а благословенные стопы бисерными драгоценностями и рубиновыми красками. Ваше письмо высушило кровавые слезы на моих заплаканных глазах, наполнив их светом, а в тоскующее сердце влило радость. Да исполнятся ваши, день моего счастья, все желания и радости души, да переполнены будут сады вашего благополучия прекрасными жасминовыми цветами моей любви, чарующей, как ваш пресветлый лик, о мой властитель, мой султан, мой падишах!»

Пленница султана Великолепного, ставшая королевой Востока, Хюррем Султан, талантливо владевшая словом, слагала письма и стихи в унисон своему великому возлюбленному. «Возможно, я больше не смогу увидеть твоего благословенного лица, – писала она в одном из писем, – так что знай: я люблю тебя больше жизни, Сулейман… И все, что со мной произошло, произошло из-за этого. Но я готова ко всему. Если за эту любовь нужно заплатить жизнью, я заплачу хоть сто тысяч раз… Ваша нижайшая хасеки Хюррем».

Сулейман и Хюррем выражали свои чувства в письмах и стихотворных строках

Ах, как же правдиво, созвучно тому времени звучат они, страстные слова, произносимые современной Хюррем – актрисой Мерьем Узерли, с ее странноватой мимикой и выразительными глазами. И думаешь грешным делом: уж не душа ли Роксоланы вселилась в эту рыжекудрую молодую женщину?

А ведь может быть и так.

Особенно если вспомнить, как Мерьем призналась в одном из интервью, что «разговаривала» с таинственной героиней. Актриса тогда только-только прилетела в Стамбул и чувствовала себя одинокой.

«Начали читать утренний азан [20], у меня аж мурашки по коже побежали. И я стала разговаривать с Хюррем: «Не знаю, слышишь ты меня или нет, но твоя душа где-то здесь. Ты жила в этом мире, а я только что пришла, я еще живу. Очевидно, ты много настрадалась, делала как плохое, так и хорошее, ты же все-таки человек. Если ты веришь, что я могу отобразить тебя, вдохнуть жизнь в этот персонаж, дай мне силы, я ради тебя сделаю все, на что только способна»…».

Впервые попав в Стамбул, актриса Мерьем Узерли была потрясена этим великолепным городом… Фото автора