Майя Плисецкая: Тринадцать лет спустя

За последние тринадцать лет мир здорово изменился. Повсюду новые лица, новые идолы, новые модели поведения.

Российская молодежь и молодежь стран бывшего Советского Союза рождена в куда более счастливые времена. Мир для них открыт. Идеологические цепи не стреноживают более художественную фантазию. Все дозволено. Все разрешено. Ничто не напугает. Ничего не страшно.

Каждый раз с умилением смотрю на двадцати-тридцатилетних в зарубежном аэропорту. В который уж раз зазывает на посадку в аэрофлотовский самолет терпеливый голос по-русски с акцентом: «Повторяю, последний вызов, пассажиры…» Далее следует набор русских фамилий… «Срочно пройдите на посадку». В ответ вижу совершенно невозмутимые розовощекие лица, хорошие спортивные фигуры с оголенными пупами, никоим образом не обращающие внимания на дикторские мольбы. Это недисциплинированные, но свободные уже люди. За это многое можно отдать.

Теперь в каждой балетной труппе, в каждом оркестре полно русских, украинцев, армян, белорусов. Заключи контракт и работай себе на здоровье. И за это тоже можно отдать многое…

…Двадцать пятого ноября 2006 года мы смотрели с Родионом новую постановку балета «Анна Каренина» в театре немецкого города Бремерхафен. Балетным коллективом руководит там Сергей Ванаев. Откуда Ванаев, ясно отвечает его русская фамилия. Он услышал музыку Щедрина совсем по-своему. Помимо Вронского и Каренина, рядом с Анной всегда две женщины. Одна в красном олицетворяет сексуальное влечение (по-немецки она названа Lust). Другая в черном — обязанности (по-немецки Pflicht). Постановка сверхсовременна, но очень эмоциональна и впечатляюща Несколько раз мурашки по спине бегали. Как увидел хореограф «Анну», какие фантазии кружили ему голову сегодня — исключительно дело его собственного разумения, помноженного на дар Божий.

Писать рецензию на спектакль не стану. Хочу рассказать то, что связано с этими нынешними моими записками.

Следующим утром немецкие журналисты брали у нас интервью для газет и радио. Бойкая экзальтированная женщина средних лет пришла на встречу, держа в руках только что вышедшее из печати второе немецкое издание книги «Я, Майя Плисецкая» в мягком переплете. Задавая первый же вопрос, журналистка открыла последнюю страницу моей книги и указала на дату ее окончания: 26 ноября 1993 года.

— А что было потом, фрау Плисецкая? Вы не собираетесь писать продолжение? По Интернету я узнала, что за последние тринадцать лет в вашей жизни произошло множество событий. — И еще раз обратила мое внимание на совпадение дат: — Сегодня 26 ноября. Ровно тринадцать лет. День в день. Вам не кажется это совпадение обязывающим, фрау Плисецкая?

Я не стала говорить журналистке, что книга почта окончена. Вежливо отшутилась. Сказала, буду думать. Danke.

Но вопрос неугомонной журналистки подтолкнул мое решение дать название этим запискам «Тринадцать лет спустя». И глав у меня получилось ровно тринадцать. А число тринадцать всегда было благосклонным ко мне? Помнится, было. Так и назову — «Тринадцать лет спустя». Хотя, по правде говоря, спустя тринадцать лет и шестнадцать дней.

13 декабря 2006 г.

Мюнхен