Майкл Бакли: Загадка Волшебного Зеркала

В одной руке она держала миску с кашей, в другой — ложку. Очевидно, появление компании прервало ее трапезу.

Бабушка Рельда замешкалась на пороге.

— Прости, я думала, чем скорее мы приступим, тем лучше.

Ведьма нахмурилась, но махнула рукой, приглашая их следовать за ней в дом. Внутри лачуги всё было таким же пугающим и жутким, как и снаружи. В углу стояли пыльные мешки, из них на пол сочилась какая-то зеленая липкая, вонючая жидкость. Вдоль стены располагались деревянные клети. В одной из них кто-то отчаянно пытался выйти на свободу. В печи горел огонь, пламя складывалось в искаженные отчаянием лица людей — казалось, они молили о помощи. Сабрину передернуло от отвращения, стоило ей подумать, что и она могла бы оказаться одной из этих несчастных душ, обреченных вечно страдать в доме Бабы-яги. Но все же чувство мерзости и отчаяния, буквально пронизывающее воздух, не так сильно пугало девочку. Ее беспокоило какое-то странное ощущение в позвоночнике. Сначала она думала, что это просто нервы, но потом поняла: то, что она испытывала, скорее напоминало голод — нервный, неестественный, режущий. Каждый нерв, каждый мускул, каждая капля крови и каждый волосок ее тела, казалось, внезапно пробудились ото сна и требовали пищи. Она огляделась: повсюду валялись волшебные палочки, книги заклинаний, магические кольца. Баба-яга была недостойна этих вещей. Стоило только поглядеть, как безобразно она с ними обращалась!

— Всё в порядке? — спросила Дафна, крепко сжимая руку сестры.

Сабрина сделала глубокий вдох и кивнула.

— Надо уходить отсюда как можно быстрее.

— Где твоя стража? — спросила бабушка Рельда у ведьмы.

— Они все подвели меня, — отрезала колдунья.

— Да я не об этом спрашиваю. Ведьма в ярости закричала:

— И не спрашивай! Я создала их с одной целью: защищать мое добро! Они не справились! Они подвели меня! Больше тебе нечего знать!

Сабрина с легкостью догадалась, о чем идет речь. Телохранители Бабы-яги были мертвы. Вероятно, теперь их кости составляли часть забора.

Пака совершенно не интересовал происходящий разговор. Он самозабвенно рыскал по комнате, открывая шкафы, выдвигая ящики комода, как будто был здесь хозяином.

— Похоже, эта книга сделана из человеческой кожи! — воскликнул эльф, поднимая с пола растрепанный том.

Кожаная обложка книги была покрыта волосами.

— Так и есть! — хихикнула Баба-яга.

Пак, казалось, собирался расцеловать старую каргу.

— Это для меня! Здесь как в Диснейленде! — воскликнул он.

— Эй, — остановила его Сабрина, — а как же адское пламя?

Пак скривился и положил книгу обратно на пол.

— Расскажи, что тебе известно о пропаже твоей волшебной палочки? — попросила Бабу-ягу бабушка, доставая ручку и блокнот.

— Только то, что она была здесь, а потом пропала, — сказала ведьма, бросая многозначительный взгляд на Сабрину.

— Покажи нам, где ты ее хранила, — попросила бабушка.

Старая карга поковыляла в соседнюю комнату. Пол в этой комнате был покрыт пылью и чем-то похожим на человеческие зубы. Посредине комнаты стоял стул с высокой спинкой, напротив него на качающейся этажерке — телевизор. На телевизоре лежала челюсть какого-то дикого зверя, из нее торчала старая проволочная вешалка, обернутая фольгой. «Да… Довольно своеобразная, но, наверное, весьма ненадежная антенна», — подумала Сабрина.

— Здесь я хранила свою волшебную палочку, — пояснила ведьма, обводя рукой комнату.

— Прекрасно. Девочки, — обратилась к ним бабушка, — пришла пора на деле применить полученные вами знания и показать, чему вы научились. Внимательно осмотрите место преступления и помните, что необходимо обращать внимание на всё, что кажется странным.

Последние два месяца бабушка Рельда учила девочек видеть, вернее, если быть более точным, наблюдать. Она верила, что истинные детективы используют все свои чувства, чтобы составить более точную картину преступления. Согласно этой методике, необходимо было все обнюхать, чтобы определить наличие странных запахов; внимательно послушать, чтобы понять, нет ли каких-нибудь странных звуков. Не говоря уже о том, что надо было заглянуть во все самые темные и самые пыльные углы. У Сабрины на этот счет имелась собственная точка зрения. Она считала, что, для того чтобы отыскать преступника, нужно просто попытаться мыслить, как он. В данном случае всё, что от нее требовалось, — это представить себе, что бы она сделала, если бы ей пришлось бежать отсюда с украденной вещью. Сочетание ее собственного метода с методом бабушки позволяло ей замечать то, что другие пропускали.