СКАЗКА МОЕЙ ЖИЗНИ

Я радуюсь возможности свидеться с моими благородными друзьями в своем родном городе в назначенный день, 6 декабря, и надеюсь, что свидание это состоится, если только Бог пошлет мне здоровья.

Ваш благодарный и почтительный

Г . X. Андерсен» .

4 декабря я прибыл в Оденсе. Погода стояла холодная, бурная; я сильно простудился и схватил зубную боль. Но вот проглянуло солнышко, и наступила тихая, чудесная погода. Епископ Энгельстофт встретил меня на вокзале и повез меня к себе в епископское подворье, находившееся на берегу реки Оденсе, как и описано у меня в сказке «Колокольная бездна» . К обеду были приглашены многие из городских властей, и он прошел очень оживленно и интимно весело.

Наступил и знаменательный день 6 декабря, самый светлый, праздничный день в моей жизни. Всю предшествовавшую ночь напролет я провел без сна, я изнемогал и телом, и духом, у меня болела грудь и ныли зубы, как бы для того, чтобы напомнить мне: ты со всей своей славой лишь дитя суеты, червяк, извивающийся в пыли! И я чувствовал всю истину этого не только всеми фибрами своего тела, но и всей душой. И как я ни желал наслаждаться выпавшим мне на долю огромным счастьем, я не мог, меня просто била лихорадка.

Утром 6 декабря я услышал, что весь город изукрашен и что все учащиеся отпущены с занятий. Я чувствовал себя таким подавленным, ничтожным и недостойным, как будто стоял перед лицом Божиим. Каждая моя слабость, каждый грех — словом, делом и помышлением — так и вырисовывались передо мной огненными буквами, выступали с необычайной силой и яркостью, словно в день Судный! Бог ведает, каким ничтожным казался я сам себе в тот день, когда люди так возвышали, чествовали меня.

Вскоре пришли ко мне полицеймейстер Кох и бургомистр Мурье и пригласили меня пожаловать в ратушу, где хотели поднести мне диплом на звание почетного гражданина. Почти на всех домах развевались национальные флаги; улицы были запружены городским и окрестным населением; меня встречали криками «ура!», а у самой ратуши встретили музыкой. Играли мелодии к моим песням «Замок Вольдемара» и «Дания — моя родина!» Я был совсем подавлен, и никто не станет удивляться тому, что я сказал, не мог не сказать своим спутникам: «Да, каково-то бывает преступнику, которого ведут на казнь! Право, я кажется, чувствую что-то вроде этого!»

Зал ратуши был переполнен разодетыми дамами, чиновными лицами в парадных мундирах, гражданами и крестьянами.

Бургомистр произнес речь, в которой объяснил, по какому случаю они все собрались здесь, затем обратился ко мне с несколькими сердечными, лестными словами, передал мне диплом и пожелал долгой жизни. Слова его были покрыты девятикратным «ура!» всех присутствовавших.

Я ответил приблизительно такой речью: «Великая честь, которую оказывает мне мой родной город, и подавляет, и возносит меня. Мне невольно приходит на ум Аладин в ту минуту, когда он, воздвигнув себе с помощью чудесной лампы роскошный дворец, подходит к окну и говорит: «Вон там ребенком бедным я бродил!» И мне тоже была дарована Богом чудесная лампа — поэзия; свет от нее разливается по всем странам, радуя людей, значение ее признается всеми, все говорят, что она светит из Дании, и сердце мое бьется от радости. Я всегда знал, что имею друзей на родине, и уж тем более в том городе, где стояла моя колыбель. И вот теперь он дает мне такое почетное доказательство своего расположения, оказывает мне такую честь, что я, глубоко взволнованный ей, могу лишь ответить вам сердечным спасибо!»

Я просто готов был упасть под наплывом чувств и впечатлений и только на обратном пути из ратуши к подворью епископа начал различать приветливые лица, кивавшие мне со всех сторон. Я видел всеобщее ликование, развевающиеся флаги, а сам в это время с сокрушением думал: «Что будут говорить обо всем этом в стране? Что скажут газеты?» Я готов был примириться со всякими пересудами, пусть говорят, что я не стою таких чествований, только бы не обрушивались за это на мой родной город! Вот почему я и был так несказанно рад — я признаюсь в этом! — когда узнал, что все газеты, и крупные, и мелкие, относятся к моему празднику очень сочувственно.

По возвращении из ратуши в дом епископа, я узнал первый отзыв одной из самых влиятельных копенгагенских газет (Вот что говорилось в газете «Dagbladet» от 6 декабря: «Г. X. Андерсен празднует сегодня редкое радостное торжество: сегодня город Оденсе подносит ему диплом на звание почетного гражданина. Подобная честь у нас очень редко кому выпадает на долю, но г. Оденсе не ошибся, удостоив такого отличия вышедшего из него сына бедного ремесленника, составившего себе имя, которое чтят и далеко за пределами нашей маленькой родины и которое таким образом приносит честь и всей стране, и его родному городу. Многие, наверное, принимают мысленно участие в сегодняшнем торжестве, которое будет занимать такое выдающееся место в «Сказке жизни» Андерсена, и шлют поэту свой привет и спасибо за все, что он дал нам».), только что полученной с почты: мне посылали сердечный привет, а мой родной город хвалили. Меня это очень обрадовало и успокоило, и я теперь уже мог всей душой отдаться празднику. За мной опять приехали распорядители торжества, и я отправился с ними, чувствуя себя куда спокойнее, увереннее, чем утром. Теперь-то уж я разглядел, как следует, праздничное убранство города. Оркестры все играли мои песни.