Только мама у нас на человека была похожа. Всегда причесанная, аккуратная такая. Ничего на ней не рвалось и не пачкалось, даже когда мы скитались по лесам. Она даже ресницы красила, не только губы. И умывалась каждый день. А зубы чистила дважды - утром и вечером.
А в промежутках она успевала вести хозяйство. И делать заготовки.
Я был у родителей и Алешки на подхвате: делал, что скажут, шел, куда пошлют, приносил то, что им нужно. В общем, ходил с папой на охоту и рыбалку, растапливал маме печь и таскал воду, помогал Алешке в осуществлении его замыслов.
А он часто бродил по берегу, собирал выброшенные волнами звезды и возвращал их в родную стихию. Или сидел за книгой. В Москве его ни конфетой, ни палкой читать на заставишь. А здесь он прочитал ее раза три с начала до конца, а потом без конца перечитывал особо полюбившиеся ему страницы.
– Жутко интересно, - говорил он мне, широко раскрыв глаза. - Это про наши места. О том, что здесь раньше творилось, в преждевременные годы. При редкозубой старухе Лоухи. Тут такая борьба шла - как у нас с пиратами. И даже про нас рассказывается…
Дочитался…
– Вот, - он нашел нужную станицу, - смотри! - и прочитал наизусть, с выражением:
«Налегли дружней герои«R» так, что весла изгибались«R» и уключины стонали,«R» челн сосновый бился дрожью,«R» как тюлень взрывая воду,«R» за кормой вода бурлила…»
Я взял у него книгу - это были старинные легенды карельского народа. Написанные стихами. Без рифмы. Та самая «Калевала» оказалась, что папа нам перед отъездом сунул. Да и не он ли ее сюда привез?
– Я теперь все понимаю из-за этой книги, - горячо шептал Алешка. - Почему здесь так красиво. Почему такое море, такой лес, такие скалы. И такие хорошие люди. И почему надо бороться с плохими людьми и за чистоту природы…
Я ему даже позавидовал. Так он поумнел.
И я тоже просидел ночь над этой книгой. И понял, что Алешка очень прав. Для меня под утро тоже как-то все соединилось. История этого края, его природа, люди и мы. И я понял, почему нам здесь так хорошо.
Но словами это все равно не объяснишь. Да и не надо. Это каждому надо своей душой понять…
Погода снова установилась. И как-то утром нас навестил дядя Андрей.
Мы ему очень обрадовались. И он нам тоже.
Мы накормили его ухой и копченой рыбой, а он нас свежими консервами, овощами и хлебом с колбасой.
Потом он сказал, что почти все дела с оформлением клада закончены, и нам полагается громадное денежное вознаграждение.
– Хорошо, - сказал Алешка. - Мы не отказываемся.
– Пароход купишь? - спросил его дядя Андрей. - На свою долю.
– Обойдусь, - отмахнулся Алешка от своей детской мечты. - Я свои деньги пополам разделю. По-честному. - И замолчал, снова уткнувшись в книгу.
Но от милиции так просто не отвертишься.
– Между папой и мамой?
– Зачем? У них свои будут. Половину отдам на борьбу с преступностью. Чтобы не мешали людям жить. А половину - Биологической станции. Чтобы получше за природу боролись. - И он опять погрузился в свою «Калевалу».
– Ну, - восхитился дядя Андрей нашими родителями, - вы воспитатели!
– Это его жизнь воспитала, - серьезно сказал папа. - И переменил тему разговора: - А как там наши друзья пираты?
– Нормально. Почихали, покашляли. Сейчас показания дают. Кстати, вам за них тоже премия полагается. «За оказание содействия в задержании особо опасных преступников». Я ее вам привез, распишитесь.
– Вот и хорошо, - сказала мама. - Как раз на дорогу.
– Когда вы снимаетесь с якоря? - спросил дядя Андрей, убирая в планшетку ведомость.
– Если погода будет, то завтра утром.
– Ну завтра и повидаемся. Отдохнете у меня, а потом я вас до Рудника провожу.
– Вот еще что, - сказал мне дядя Андрей. - Где твое ружье?
– Оно не мое.
Участковый взял в руки берданку, посмотрел на ней номер, вписал его в какой-то документ и торжественно вернул мне ружье:
– Теперь твое. Владелец подарил его тебе за твои подвиги.
Я настолько обалдел, извините, что не нашел слов и повторил Алешкины:
– Хорошо. Мы не отказываемся…
Вечером папа предложил сходить всем вместе проверить перемет.
– Не пожалеете, - загадочно добавил он. - Такого вы еще не видели.
И он был прав.
Вечер был теплый, безоблачный и звездный. И море светилось. До самых островов оно было покрыто волшебной мерцающей рябью. Каждый взмах весла разбрызгивал букеты сверкающих искр. Перед носом лодки разбегались голубые волны, за ее кормой бурлила многоцветная струя.
Читать дальше