Расселись как-то странно. Классная Лилия села на стул в третьей колонке ногами в проход. Перед ней на столе – букет белых хризантем, который подарили ей признательные за дочку родители Наташи Кругловой. Наташа не отличница, она просто хорошая. Спокойный характер, на лице вечная доброжелательность. Ника удивлялась: как ей удается никогда не злиться? Родители думали, что это школа воспитала ее такой доброй, и благодарили классную. А классная Лилия родителей благодарила за хорошую ученицу.
Это так здорово, что последние три года Ника сидела с Наташей!
И классной своей Ника тоже была довольна.
Лилия Игнатьевна преподавала историю. Но она была близка ребятам больше даже не как преподаватель, а как товарищ. На всех вечерах и дискотеках – вместе с ними. Даже когда все учителя пили чаек, отделившись от учеников, классная Лилия не отделялась. Даже когда старшеклассникам хотелось, чтобы она ушла, она этого не замечала и оставалась с классом. Не для того, чтобы «присматривать», нет, ей хотелось с ними слиться, ей хотелось к ним в друзья. Она этого почти добилась!
Все вокруг учительницы расселись, некоторые – на столах, рядышком. Не урок же… Урокам конец! Девчонки тушь на ресницах подновляли, кто-то шариками баловался, как Елисейка. Карапуз перебегал от шарика к шарику и тискал те, до которых мог дотянуться. И пыхтел и надувал щеки, словно сам хотел превратиться в воздушный шар.
– Уже все знают, куда будут поступать? Отправили заявления в институты? – спросила классная, нюхая цветок. – Ох, люблю, как хризантемы пахнут!
Краткие ответы вразнобой: «Да», «Нет», «Да», «Нет».
– Поросята мои, только не огорчайтесь, если у кого-то не получится с институтом, – сказала классная. – Высшее образование – не главное в жизни. Иногда хороший рабочий важнее инженера. Смотрели же фильм «Москва слезам не верит». Помните Гошу? Без него ни один инженер не мог обойтись.
Аким помнил! Он смотрел.
– А по-вашему – что главное в жизни? – спросила Лада.
– Главное? – Лилия Игнатьевна помолчала, потеребила лепестки цветка, усиливая запах. – Может быть, знать, что вы от жизни хотите? – и сказала задорно: – Вот, Тимофей нам скажет про это!
– Что? – отозвался Тимошка. Чьей-то помадой он рисовал рожицу на окне.
– Ты что делаешь? – к нему подскочила Катя и отняла помаду. – Ты же мне помаду испортил. Все, гони десять баксов, дуралей!
– Пардон, Стрекалова. Сказать, что я хочу от жизни? Скажу! – Тимошка засмеялся. – Хочу, чтобы жизнь взяла меня за волосы и мордой – в счастье!
Народ одобрил, смеясь.
– Все этого хотят! – пробасил Митя Алешин.
– И я этого хочу для вас, поросята мои. – Классная Лилия решительно двинула букет в сторону от себя. – И вам счастья, и себе счастья, и маленькому братику Вероники – счастья с большой буквы. И еще – пусть вам все-все удается!
За дверью раздалась песня:
Когда уйдем со школьного двора
Под звуки нестареющего вальса,
Учитель нас проводит до угла… [9]
И смолкла.
Дверь распахнулась. Вихрастый мальчишка-первоклассник нарисовался на пороге 11-го «В» и громко продекламировал:
Поступила телеграмма
От гиппопотама:
Он выпускников позвал
На прощальный школьный бал!
Малыш засмущался и убежал.
– Ну наконец-то, дискач! – воскликнул Кед, и все потянулись к выходу.
– А тебе-то зачем дискотека? – удивился Аким. – Ты же не танцуешь? Девушек не любишь, у тебя же сайт в компе: «Любви нет. Точка. Ру».
– На сайте? Каком сайте? Слышь, Зимка, у меня нет сайта.
– Нет? Значит, сделаешь.
– Да не нужен мне сайт!
– А дискач нужен?
Кетов, опередив всех, поскакал по лестнице в зал, где по краям стояли накрытые столы, а в середине был танцпол.
По дороге в зал Аким взял Нику за свободную руку. Другая уже была захвачена Елисейкой. Ника покраснела и тихонечко освободила свою руку из плена Кимкиной. Что это он вдруг – ни с того ни с сего? Аким отстал метра на два, не выпуская Нику из поля зрения. Широко шагнул и снова взял ее ладонь. И крепко сжал.
– Слушай, – сказал он, засмеявшись, – какой удалец твой братец. Лично я восхищался!
Ника покраснела. Хорошо ему говорить. А ей за Елисейку, нарушителя спокойствия, было стыдно.
– Клево смотритесь, – взглянул на троицу Тимофей Ганов и прищелкнул языком, – образцовая молодая семья.
Ника с Акимом переглянулись. Обоим стало приятно сравнение. Но рука Ники снова пошевелилась в Кимкиной ладони, желая сбежать. Не дали – Аким крепко держал. И так вдруг Никиной руке хорошо стало в руке парня, тепло и надежно. Девичья рука успокоилась, замерла.
Читать дальше