Анатолий Алексин: Детская библиотека. Том 16

— Вы правы, шеф, — улыбнулся капитан Прунамель.

Он провел нас с Лидкой в каюту — теплую, уютную, освещенную только лучом света, проникающим сквозь маленький иллюминатор. В каюте пахло сосновой смолой. Тихо булькала вода за бортом. Лидка легла на деревянную скамейку. Я рухнул рядом, положив голову на ее руку и заснул раньше, чем закрылись глаза.

Когда я проснулся, Лидки в каюте не было. Я протер глаза, пригладил волосы и вышел наверх. Солнце уже склонялось к западу. Матросы шумно сражались в карты с бывшими мудрецами и щелкали их по носам колодой. Кирюха по-прежнему сидел в бочке и добросовестно смотрел вдаль. У штурвала стоял Петька. Он уверенно правил, а у капитана был такой невозмутимый вид, будто так и надо. «Неужели Петька умеет?» — подумал я. Мне стало немножко завидно.

— Вы проверьте, — сказал я капитану, — может, он не туда правит. На Петьку надеяться нельзя, я уже убедился.

— Возможно, на берегу это и так. Не стану спорить, дорогой шеф. Но в море на Петю можно положиться, — сказал капитан. — Я уже убедился, что Петя правит туда, куда надо. Из него вышел бы прекрасный моряк.

— Съел? — сказал Петька, не отрывая взгляда от компаса.

Я увидел, что нас слушает Лидка, и попытался сострить:

— Я рад, что ты хоть на что-то годишься!

— Уж не как некоторые, которые только глину месить умеют, — довольно удачно отпарировал Петька.

Игроки перестали щелкать друг друга по носам и прислушались к нашему разговору. Я не должен был оплошать.

— Кирпичи я делал как хотел, а тебе то ли дадут постоять за штурвалом, то ли не дадут. Это от тебя не зависит.

Петька не сдавался:

— Если бы в Мурлындии нашелся хоть один специалист строитель, тебе бы даже песок подносить не позволили. Твои кирпичи больше похожи на булыжники. А я стою за рулем при капитане, и он меня хвалит, как видишь!

— В тихую погоду за рулем стоять просто, — сказал я. — Это и Ежуня сумеет. Ты бы в шторм попробовал.

Петька глянул на меня снисходительно и сказал:

— Ты знаешь, в чем высшее проявление морского бескультурья? Не знаешь? Так я тебе расскажу: высшее проявление морского бескультурья в том, чтобы отвлекать рулевого посторонними разговорами.

Это у него здорово получилось. Я умолк, потому что крыть мне было нечем. Лидка сказала:

— Мальчишки, перестаньте ехидничать, как не стыдно! Миша, ты лучше посмотри: впереди наш берег! Скоро мы будем дома, чувствуешь? Нет, ты ничего не чувствуешь, — вздохнула она. — Ты просто удивительно толстокожий.

Я спросил у капитана:

— Неужели там впереди наш поселок?

— Думаю, что так, — сказал капитан.

У бортов шуршали волны, солнце клонилось все ниже к горизонту, синеватый берег приближался. Вот на нем появился лес. Потом я различил полоску песчаного пляжа, осводовскую будку с длинной мачтой, домики на берегу, фанерный павильон летнего ресторана… Я узнал свой поселок. Только теперь я всей душой почувствовал, что скоро буду дома. Только теперь я понял, как соскучился по родному домику с верандой, по школьным приятелям, по бабушке и даже по нашему огороду, каждая грядка которого вскопана моими руками не один раз. Сердце мое колотилось, в горле стоял комок, и на глаза накатывались слезы. Стоило большого усилия сдержать их.

Подошла Лидка и положила руку на мое плечо. Рука вздрагивала. Капитан Прунамель сменил Петьку у штурвала, потому что Петька уже не мог смотреть на компас, вертел штурвал не в ту сторону, от чего «Диоген» стал выписывать кривые по водной поверхности.

— Интересно, где находятся причалы рыболовецкого колхоза? — спросил капитан Прунамель.

Петька показал рукой:

— Вон за той горой, где устье реки.

— Понятно, — сказал капитан и сделал ногтем отметку на своей карте. — Высажу вас на берег и поеду к этим причалам швартоваться.

— А вы не зайдете к нам в гости? — спросила Лидка.

— Как-нибудь в следующий раз, — сказал капитан. — Когда точно определю свое положение. Конечно, насовсем мы не расстанемся!

Он велел матросам приспустить паруса и аккуратно подвел «Диогена» к самому берегу. Наступила пора прощаться. Лидка спросила Митьку-папуаса:

— А ты тоже остаешься?

— Я тоже остаюсь, братцы! — сказал Митька-папуас. — Остаюсь вместе с Ежуней. Мне понравилась матросская работа. Это даже интереснее, чем лепить кирпичи. Буду плавать под флагом капитана Прунамеля. Может, попаду когда на остров, где проживают папуасы. Посмотрю, что за народ.