А Хвольсон: Царство малюток (Приключения Мурзилки и лесных человечков)

В ужасе бросились эльфы к тому месту и наскоро принялись отбрасывать в сторону снег, под которым лежал бедняга Мурзилка.

- Ох-хо-хо! - стонал несчастный. -Убили Мурзилку, убили ни за что, ни про что умницу!

- Ну, не горюйг Мурзилка; ведь

мы не нарочно; прости, говорили сконфуженные Тишка и Мишка.

- Вам все прости, - накинулся на них Мурзилка: цилиндр раздавили, фрак испортили, новые башмачки промокли, а вам прости.

- Полно, Мурзилка! - урезонивали его Пучеглазка, Мазь-Перемазь и другие, но наш франт так разошелся, что никого слушать не хотел.

- Не прощу, не прощу! - кричал он, отогревая свои раскрасневшиеся кулачки. - Вот ни за что не прощу, и

работать не хочу, вот сяду и буду

всем мешать: знайте в другой раз, как

обижать Мурзилку,

Видя; что с ним ничего не поделаешь, братья оставили его в покое и принялись опять за работу.

Эльфам было весело, все соединились для общей работы, смех и гам стояли над садом.

Мурзилка сердился, сердился, но и на него подействовала веселость ос тальных и он вскоре опять поста-рому принялся бегать взад и вперед, суетиться, давать советы и мешать дру

Крошки были в восхищении от своей работы...

гим. Сам он, конечно, ничего не делал, а только покрикивал на других. Эльфы не обращали на него внимания и только снисходительно улыбались на его замечания.

- Господа, принимаемся за голову! Скажите теперь, кого лепить? спросили верхние работники.

- Ах, француза! пожалуйста, француза! - взмолился Мурзилка.

- Француза так француза,

согласились эльфы и принялись за отделку головы. Когда она была готова, Скок и Китаец принесли два больших угля, которые вставили вместо глаз, и ими же нарисовали рот, нос и уши.

Морковь украшала голову снеговика в виде усов, бороды и четырех торчащих кверху волос. В правую руку великана Алхимик вложил восьмую морковку, так что казалось, будто француз указывает вдаль. Наконец, все было готово, и хмаленькие человечки торопливо принялись убирать леса.

Громкий восторженный крик радости вырвался из сотен маленьких грудок, когда перед восхищенной толпой предстал саженный великан, освещенный розовыми лучами заходящего солнца.

Снеговик действительно был хорош, и крошки недаром были в восхищении от своей работы.

- Ура, ура! - загремело в воздухе.

На небе между тем одна за другой загорались и мигали звездочки. Крошки перешли в теплый павильон, где и расположились на ночь.

РАССКАЗ ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ

Как малютки-эльфы закончили свои странствования и вернулись в родной лес.

К утру взошло солнце, заглянуло в уголок сада, где стоял снеговик, и улыбнулось на работу человечков. От этой улыбки растаял весь выпавший снег, а вместе с ним и снежный великан. Проснувшись малютки увидели из окна слякоть и грязь. Затосковали они по милому, родному краю, я всем им захотелось домой, в густой родной лес.

Надели они опять сапожки-скороходы и, попрощавшись с садом, приютившим ихг пустились в путь.

Опять замелькали города и села, но на этот раз путешественники нигде не останавливались; радостное чувство, чувство приближения к Родине, охватило их всех. Быстро миновали они поля, леса и города, - вот показалась дорогая граница Родины, откуда они три года тому назад уехали.

Громкое "ура!" - раздалось навстречу милому, дорогому краю, и крошки-человечки понеслись к нему быстрее ветра. Вот обогнули они последнюю деревню и въехали в родной лес.

Слезы счастья стояли в маленьких глазках, ручки крепко прижимали к себе любимый папоротник, крошечные ротики целовали каждый листочек, каждую былинку...

И зажили опять по-старому малютки-эльфы, вспоминая в длинные зимние вечера теплые и холодные страны, в которых они побывали во время своего странствования, и мечтая о том, какие бы придумать новые затеи и шутки.