Лев Кассиль: Кондуит и Швамбрания (Книга 1, Кондуит)

АНОНИМКА

Витя лихо подкатывает со своим ценным пакетом к клубу. За освещенными окнами ухает барабан. Музыка завязла в открытой форточке. Витя галантно высаживает Марфушу и снимает с нее шубу. Он раскланивается с неподражаемой учтивостью. - Труакар вуазем нотр дам де Пари абракадабра! - говорит он и закручивает примерзшие усы. Гардеробщики с уважением смотрят на них. С широкой лестницы струится свет, музыка и веселый праздничный гул. Наверху Марфушу сразу окружают и вперебой читают адрес. На минуту хохот заглушает музыку. Но вдруг смех смолкает. Марфуша видит, как в овальные отверстия ее маски вплывает растерянная физиономия земского. Земский читает и краснеет. Но ноги Марфуши, маленькие ножки, оклеенные марками, прельщают земского. - Гм, - говорит земский, - дорогая анонимочка... разрешите на вальс? - Ол райт, - говорит анонимочка. - Спик инг-лиш1? Земский смущен. Инглиш он ни бе ни ме. Богач Адольф Эдуардович Штарк пытается помочь ему. Кое-как они объясняют ей жестами: начальник приглашает ее на вальс. Музыка рявкает. Музыканты раздувают щеки. Кажется, что и стены залы раздуваются от ударов барабана. Музыка выжимает сердце, как мокрый платок. Земский угощает Марфушу мороженым. Штарк тает вместе с мороженым. Земский целует руку анонимке. Дамы ревнуют. По залу ползут догадки и серпантин. Сыплется конфетти. Сыплются на Марфушину тарелочку жетоны - голоса за приз. - Музыка, стой! - гремит земский начальник. И, разогнавшись, оркестр стихает сразу, как граммофон, у которого кончился завод. - Господа, - кричит земский, - наибольшее количество жетонов собрала маска "Письмо". Ей присуждается первый приз - золотые часы! Ура прелестной анонимке, ура!!! Вскроем письмо! Зал шумит. Над головой лопаются бомбы конфетти. Кто-то шепчет Марфуше: - Молодчина, Марфа-посадница, ай молодчина! Дуй дальше! Митя стоит среди товарищей-гимназистов. Гимназисты хихикают. Митя подходит к земскому. Он говорит: - Знаете, я, кажется, узнал, кто эта анонимка... Это - известная... Впрочем, что я делаю! Я же обещал молчать! - Умоляю, молодой человек, - шепчет земский, - плюньте на обещание. Скажите! Хотите мороженого? - Нет, не просите, - говорит, злорадствуя, Митя и поедает мороженое. - Вскроем письмо, господа! - кричит земский. И вдруг в зале появляется носатый незнакомец с длинными усами. - Каррамба кракатоа мелинсфунд, пепермент доминант септ аккорд олеонафт2! - рычит незнакомец на своем тарабарском языке, берет Марфушу за руку и быстро уводит ее к лестнице.

Земский кидается за ним. Маски, домино, арлекины, гусары, цветочные корзины, пиковые дамы, бабочки, испанки, бояре - весь пестрый маскарадный сброд устремляется к лестнице. Устрашающие нос и усы Вити сдерживают любопытство гостей. Гимназисты как бы нечаянно оттесняют публику. Марфуша запахивается в шубу, сани трогаются. Витя вскочил на ходу. Они несутся по сонным улицам. У Марфуши смыкаются веки. Фонари, как медузы, шевелят золотые нити. Золушка возвращается на кухню. Ночью на пустом сундуке тихо щелкают на своих маленьких счетах новые часики. Счастливая и уставшая, спит Марфуша. Разорванный конверт - шелуха сказочного вечера - пустует у кровати. У порога несут почетный караул четыре пары грязных штиблет. Утром их надо вычистить.

ЗОЛУШКА РАЗОБЛАЧЕНА

В газете "Саратовский вестник" в столбце покров-ской хроники было напечатано: "В среду в клубе Коммерческого собрания состоялся грандиозный бал-маскарад. Было много интересных костюмов. Наибольший успех имела маска "Анонимное письмо". Костюм был прекрасно выполнен в форме почтового конверта с настоящими марками, штемпелями и остроумным адресом. Вполне справедливо присутствующие присудили костюму первый приз, который и был выдан земским начальником г. Разудановым в виде золотых часов. Несмотря на настойчивые просьбы гостей, маска отказалась открыться и была увезена с маскарада неизвестным лицом. Предполагают, что это была приезжая актриса". А через два дня, когда город еще томился в догадках, отца вызвали к замигренившей супруге земского. После осмотра пациентки отец пил с земским чай. Разуданов корил папу: - Что же это вы, батенька, на маскарад не заглянули? Много потеряли, ей-богу. Там такая масочка была, доложу вам, ну-ну... Немножко, правда, меня прокатили, но зато что за ножки! А руки! Порода, батенька мой, порода! Вероятно, иностранка... Из головы не идет! - Ну, что вы, - скромно сказал папа, - ничего особенного - это наша горничная Марфуша. - Ка-ак? - откинулся земский, побагровев, и лицо его вытянулось, так как пухлые губы потянулись вниз, а глаза полезли наверх. Отец, уже не сдержавшись, так загрохотал во все горло, что излеченная было им мигрень у супруги земского снова вернулась на место.