Евгений Гаглоев: Восставшая из пепла

Ужасный вопль Ирмы Морозовой разнесся далеко над поверхностью лесного озера. В следующее мгновение раздался оглушительный треск. Несколько секунд спустя пылающая башня старого маяка с грохотом обрушилась на лодочный ангар, сложившись, словно гигантский карточный домик. В черное небо взвился гигантский столб сверкающих огненных искр.

Антон лежал на дне бурлящего фонтана, прижатый Холодом, и мысленно уже прощался с жизнью. Руки парня лихорадочно шарили по скользкому дну в надежде нащупать хоть что-то, чем можно отбиться. Но кроме небольших камешков и истлевших листьев он ничего не находил.

Вдруг Антон ощутил большое скопление металла где-то совсем рядом. Сначала он решил, что это трубы, по которым в фонтан подается вода, но тут же понял, что это не то. Он чувствовал гораздо больше, чем несколько старых труб. Словно где-то глубоко под площадью интерната находилось нечто просто гигантских размеров. Он чувствовал и электричество, текущее по мощным силовым кабелям. Может, все это уже мерещится ему от нехватки кислорода?

Внезапно пальцы Антона сомкнулись на чем-то холодном. Предмет из металла оказался довольно увесистым. Это был разводной ключ, один из тех, которыми он запустил в Гордона. Антон крепко сжал рукоятку ключа, затем резко вскинул руку и со всей силы ударил Гордона по голове. Фотограф взвыл от боли и выпустил его.

Антон тут же вынырнул на поверхность воды и глубоко вздохнул.

Влад Гордон яростно метался в бассейне, прижимая руку к лицу. Его бровь была рассечена, из раны фонтаном хлестала черная кровь, заливая глаза.

– Щенок! – злобно проревел Гордон. – Да я тебя…

Антон подплыл к краю фонтана и быстро перевалился через мраморный бортик. Едва он это сделал, сзади ударил мощный поток холодного ветра. Парень прижался к асфальту.

Вода в фонтане быстро начала леденеть. Кровь заливала глаза Гордона, он сам не замечал, что делает. В считаные секунды водяные струи превратились в сверкающие столбы льда. Фонтан застыл впечатляющим хрустальным взрывом. Лед сверкал и переливался в свете уличных фонарей. Под толстым слоем льда угадывались очертания застывшей человеческой фигуры. Лицо Влада Гордона, который заморозил сам себя, выражало крайнее удивление.

В этот момент со стороны маяка послышался громкий треск. Антон обернулся и с ужасом увидел, что все строение охвачено огнем. По площади плыл запах гари и керосина.

Парень, спотыкаясь и скользя на обледеневшей площади, бросился к лодочному ангару. Навстречу ему бежала перепуганная Наташка Морозова. Ее джинсы заливала кровь.

– Антон! – вопила она. – Скорее! Татьяне нужна твоя помощь!

В этот миг маяк за ее спиной рухнул.

События последующих дней я не помню, – сказала Татьяна притихшему Никите Легостаеву. Чайник давно остыл, кружки опустели. Никита слушал ее молча, позабыв про печенье, поражаясь тому, сколько пришлось пережить этой девчонке.

– О том, что случилось, я узнала гораздо позже от других людей, – продолжила Таня. – Когда мы с Ирмой упали в огонь, я мгновенно ослепла и перестала что-либо чувствовать. Наверное, потеряла сознание. Очнулась, только когда рабочие начали разгребать завалы. Маяк рухнул, лодочный ангар тоже обрушился. Мне еще повезло, что кто-то вовремя вызвал пожарных. Спасатели приехали очень быстро и залили огонь водой из озера. Все вокруг кишело полицией… Там собрался, наверное, весь Департамент безопасности. На следующий день, когда рассвело, они начали разгребать обломки и тут случайно наткнулись на меня. Все пришли в ужас от того, что я выглядела, как обуглившаяся головешка, но при этом все еще была жива. У меня не было лица, волос, кожи, почти отсутствовали мышцы. Но я дышала.

Никита побледнел. Татьяна усмехнулась, заметив его реакцию.

– Меня доставили в больницу Санкт-Эринбурга. А позже, когда увидели, что я очень быстро поправляюсь, перевели в специальный госпиталь Департамента безопасности. Месяц я провалялась на больничной койке. И за это время полностью выздоровела. Даже ни одного следа от ожога не осталось.

– А что стало с Наташкой и Василевским? – спросил Никита.

– Они нашли Евдокию Семеновну, живую и здоровую, и освободили ее из подвала. Меня же посчитали погибшей. Никто даже не сообщил Наташке, что я жива. Она все глаза выплакала. После исчезновения мачехи она стала владелицей компании «Амариллис». Оказалось, что пропавшее завещание хранилось у Артура Багадирова. Он успел спрятать его, когда появилась Сладкий Яд, а затем унес с тонущей яхты. Хоть он и заявлял, что это не его дело, но все же передал документ в прокуратуру. Наташка унаследовала все, а Милена Андреевна Заева стала ее помощницей по всем вопросам. Сейчас Наташа учится где-то на специальных курсах за границей. Постигает основы ведения бизнеса. И делает неплохую модельную карьеру. Мы недавно созванивались и проговорили почти полтора часа. Она безумно рада, что со мной все в порядке. Скоро у нее каникулы, и мы с ней обязательно встретимся.