Генри Ченселлор: Путешественник во времени

Клик-клак, клик-клак, клик-клак…

Вот он. Дон Жерваз возвращается назад! Судя по звуку, он торопливо поднимался по лестнице. Том быстро отпрянул в галерею птиц, и тут же топот изменился — мужчина ступил на ковровую дорожку в коридоре. Шаги приближались. Что же делать: прятаться, драться, что? Мальчик зажмурился. Он не знал. Что-то, хоть что-нибудь, что угодно…

Внезапно шаги дона Жерваза стихли. Повисла тишина. Должно быть, он остановился посреди коридора. Страх затянулся узлом в животе Тома. Что он делает, поджигает что-нибудь? Но коридор пуст. Прижавшись лицом к стене, мальчик выглянул из-за угла. Мужчина стоял неподвижно, только кончики его пальцев нетерпеливо подрагивали. Его холодные желтые глаза не отрывались от дальнего конца коридора, а лицо дышало чистейшей злобой. Затаив дыхание, Том осторожно отступил, повернулся и посмотрел в том же направлении. Маленькая черная дверь осталась на месте, но перед ней припала к полу огромная тень.

— Рррррррр.

Знакомое низкое рычание раскатилось по коридору и, как показалось Тому, пронизало все его тело. Ему хотелось бежать, спасаться, но подсознательно он понимал, что тигрица охотится не на него, а на дона Жерваза. Мысли мальчика неслись вскачь: что же теперь будет? Это напоминало дуэль. Хищник внимательно следил за человеком, словно оценивал добычу, но высокий мужчина не шевелился, только пальцы его все еще подрагивали. Затем неуловимым движением дон Жерваз вытряхнул из рукава в ладонь маленький нож.

— Не думай, что это поможет тебе уйти, — прорычала тигрица.

— Но так и будет. Или ты думаешь, что сумеешь остановить меня? Ты всего лишь…

— Я бы на твоем месте не стала меня недооценивать, — перебила его огромная кошка. — Подобную ошибку уже совершали другие.

— Тогда вперед, — прошептал он, и его тонкие губы изогнулись серпом. — Кисонька.

Огненные глаза тигрицы полыхнули гневом. Вздернув черную губу и обнажив огромные клыки, она угрожающе зарычала и двинулась вперед. Ее хвост яростно хлестал по бокам. Дон Жерваз, похоже, ничуть не испугался. Он надменно стоял посреди коридора и с насмешкой смотрел на подходившего все ближе и ближе зверя.

— Кис-кис, сюда, — поддразнивал ее он. — Ну надо же, какая большая кошечка.

Сердце Тома бешено колотилось. Почему он не боится, почему не убегает? Крошечный ножичек его не спасет. Тигрица поравнялась с мальчиком, припала на живот и прижала уши. Она зло зашипела, но дон Жерваз лишь усмехнулся в ответ и вдруг бросил нож на пол.

— Видишь, киска, — осклабился он, широко разведя руками. — Теперь я совершенно безоружен.

Сердце Тома билось уже где-то в горле. Аскари все же рехнулся. Он что, не понимает, на что способен этот зверь? Опустив взгляд, мальчик увидел, что задние лапы тигрицы напряглись, готовясь к прыжку. Дон Жерваз тоже это заметил и приглашающе склонил голову.

— Хсссссс! — зашипел он, снова дразня зверя. — Хссс! Хссс!

Хвост тигрицы бешено лупил по бокам… Вот-вот дон Жерваз окажется разорван в клочья. Том закрыл лицо руками, он не мог на это смотреть. Но что-то в поведении Аскари казалось чересчур странным… Он безумно улыбался, вся его голова как будто пульсировала, вскипала изнутри, едва ли не увеличивалась с каждой секундой, потом начала разбухать грудь… Тигрица уже изготовилась к прыжку, а ему едва удавалось стоять на крохотных ступнях — что-то происходило внутри его… Дон Жерваз терял самообладание…

Полыхнула рыжая вспышка, и огромная бенгальская тигрица с гневным рыком вспорола воздух, словно молния. И в тот же миг длинные руки Аскари превратились в две огромные сверкающие клешни, а из груди вырвались наружу еще четыре конечности. Быстрым движением клешни взметнулись вверх, поймали тигрицу в воздухе и, словно куклу, швырнули на пол. Потом подхватили снова, яростно затрясли и бросили по коридору с такой силой, что она ударилась о стену и безжизненно обмякла. Том оцепенел от ужаса. Кожа дона Жерваза лопалась, вздувшийся лоб раскололся пополам, и из-под него показались две блестящие шоколадно-коричневые пластины. Огромные голубоватые глаза прорвали щеки. Одежда вместе с плотью спадала с тела клочьями, обнажая гладкий полированный панцирь гигантского жука. К горлу Тома подкатила тошнота, ему даже хотелось, чтобы его вырвало, но мальчик был слишком напуган. Дон Жерваз, которого он знал, теперь висел обрывками, соскальзывая с чудовищных сверкающих надкрылий. Затем гигантский жук выступил из маленьких черных туфель и провел мощной зазубренной клешней по голове, стряхивая с нее остатки кожи.