Ллойд Александер: Чёрный котёл

Моргант сделал значительную паузу.

— Такого рода сила была когда-то предложена Гвидиону, — продолжал он, помолчав. — Он отказался. Я же не собираюсь упускать удачу и поймаю ее. А ты?

— Я? — не понял Тарен, испуганно глядя на Морганта.

Король Моргант кивнул. Глаза его были по-прежнему полуприкрыты грузными веками, его ястребиный взгляд был желчным и алчным.

— Гвидион говорил о тебе, — сказал король. — Он рассказал мне немного, но это немногое было интересным. Ты смелый юноша и, возможно, даже больше чем просто смелый. Насколько больше, я еще не знаю. Но я знаю другое — у тебя нет семьи, нет опоры, нет имени и нет будущего. Ты ничего не можешь ожидать от жизни. И все же, — добавил Моргант, — ты можешь ожидать всего.

Он внимательно смотрел на лежащего перед ним Тарена, испытующе глядя ему в глаза и прикидывая, какое впечатление оказывают его слова.

— Я бы не стал предлагать это такому, как Эллидир, — продолжал Моргант, — Он слишком горд и слаб там, где считает себя сильным. Ты помнишь, я сказал тебе, что знаю, что такое храбрость? Сейчас я могу сделать с тобой, Тарен из Каер Даллбен, все, что пожелаю. Но я предлагаю тебе честь служить мне. Поклянись, что будешь покорен и предан, что будешь служить мне, как своему сеньору, и, когда придет время, ты станешь военачальником, вторым после меня во всем Прайдене.

— Почему ты предлагаешь это мне? — растерялся Тарен. — Почему ты выбрал именно меня?

— Как я уже говорил, — ответил Моргант, — ты многого можешь достичь, если тебе откроется путь. Не отрицай, что страстно мечтаешь о славе. И у тебя есть все возможности добыть ее, если я тебя оценю и приближу.

— Оцени меня и узнай, что я презираю тебя, предатель! — воскликнул Тарен. — Приблизь меня, и я не премину вонзить меч в твою грудь!

— У меня нет времени ждать, пока твоя ярость иссякнет, — сказал Моргант. — Мне еще многое надо завершить до рассвета. Я покину тебя с тем, чтобы ты решил: будешь ли первым среди моих воинов или первым среди Детей Котла.

— Тогда отдай меня Котлу! — вскричал Тарен. — Брось меня в него прямо сейчас, живым!

Моргант рассмеялся.

— Ты считаешь меня предателем, — весело сказал он, — но не считай дураком. Я тоже знаю секрет Котла. Неужели ты думаешь, я стану разбивать Крошан до того, как он начал работать? Да, — продолжал он, — я тоже был на Болотах Морвы. И задолго до того, как Котел забрали из Аннувина. Потому что знал: рано или поздно Гвидион должен выступить против Аровна. И я приготовился. Ты заплатил за Крошан? Я тоже заплатил свою цену за знание о том, как он работает. Я знаю, как разрушить его, но знаю и как заставить его давать урожай силы.

И снова рассмеялся Моргант. И смех его был страшен.

— Вы были достаточно смелыми, но недостаточно умными, чтобы обмануть меня. Ты боишься меня, — сказал Моргант, подходя вплотную к Тарену, — и многие в Прайдене меня опасаются. И все же ты бросил мне вызов. На такое осмеливается не каждый. Ты на самом деле сделан из редкого металла.

Тарен собирался что-то сказать, но король поднял руку:

— Не говори больше ничего. Вместо этого подумай хорошенько. Если ты откажешься, то станешь безголосым, беспамятным рабом, без единой надежды на смерть-избавительницу.

Сердце Тарена упало от страха, но он гордо поднял голову.

— Если такова моя судьба…

— Судьба эта будет тяжелее, чем ты думаешь, — сказал Моргант, глаза его плавились под тяжелыми веками, — Воин не боится отдать свою жизнь. Но сможет ли он отдать в жертву жизни своих друзей?

Тарен задохнулся от накатившего на него ужаса, а Моргант неумолимо продолжал:

— Да, одного за другим твоих спутников убьют и отдадут Крошану. Кого он успеет превратить в безмолвного раба, прежде чем ты остановишь его своим воплем покорности? Может быть, это будет бард? Или лохматое существо, которое верой и правдой служит тебе? Или юная принцесса? Они пойдут впереди тебя, а ты будешь наблюдать. И наконец отправишься в Котел сам.

Моргант замолчал, и грозное его молчание давило, как тяжкий камень.

— Взвесь все тщательно, — сказал он на прощанье. — Я вернусь за твоим ответом.

Он накинул свой черный плащ на плечи и вышел из палатки.

Тарен попытался освободиться от пут, но они крепко держали его. Он откинулся на спину и опустил голову на грудь.

Бард, который до сих пор молчал, исторг из груди протяжный, печальный вздох.

— Если бы я только знал, — сказал он, — то еще там, в Болотах Морвы, попросил бы Ордду превратить меня в жабу. Тогда мне эта идея не нравилась. Когда же я думаю об этом сейчас, то понимаю: то была бы более счастливая жизнь, чем та, что нам уготовил Моргант с его проклятым Котлом. В конце концов, там были капли росы, в которой приятно попрыгать, поплясать.