Ллойд Александер: Чёрный котёл

— Он добродушен, как ручной медведь, — поежился Ффлевддур, — но все же лучше иметь его в друзьях.

Все прибывшие собрались за одним столом. Даллбен и Гвидион сидели на одном конце, Колл — на другом. Жизнерадостный король Смойт возвышался над всеми на поскрипывающем под ним стуле слева от волшебника, как раз напротив насупленного короля Морганта. Тарен пристроился между бардом и Доли, который не переставал ворчать, что стол слишком высокий, стул слишком широкий. Правее Морганта сидел Адаон, а рядом с ним — Эллидир, которого Тарен так с утра и не видел.

Даллбен поднялся и некоторое время стоял безмолвно. Все обернулись к нему. Волшебник потеребил бороду.

— Я слишком стар, чтобы отдавать дань вежливости и произносить длинную приветственную речь, — тихо сказал Даллбен. — Наше дело срочное, и мы приступим к нему немедленно.

Он снова потеребил бороду и продолжал глухим своим голосом:

— Немногим более года назад, некоторые из вас помнят, — Даллбен посмотрел на Тарена и его друзей, — Аровн, король Аннувина, потерпел серьезное поражение. Его защитник, Рогатый Король, был убит, а войско разгромлено — на время сила Земли

Смерти ослабла. Но в Прайдене, к нашей печали, зло истребить до конца так и не удается.

Все притихли. Даллбен заглянул в глаза каждому.

— Мы не настолько глупы и слепы, чтобы поверить, будто Аровн смирился, — продолжал он. — Хоть я и надеялся, что новой угрозы из Аннувина нам не скоро ждать. Я ошибся. Времени у нас, увы, нет. Планы Аровна стали явными. О них я попрошу поведать лорда Гвидиона.

Поднялся Гвидион. Лицо его было суровым и серьезным.

— Кто из нас не слышал о Детях Котла, немых бессмертных воинах, которые служат хозяину Анну- вина? Это украденные из могил тела убитых, вываренные в колдовском Котле Аровна и оттого снова вернувшиеся на землю. Они неумолимы, как сама смерть, ни одного человеческого чувства в них не осталось. И в самом деле, они больше не люди, а орудия убийства. Рабы коварного Аровна.

Вздох возмущения пронесся по комнате.

— Для этого своего отвратительного дела, — продолжал Гвидион, — Аровн не гнушается осквернять могилы и разрывать курганы павших воинов. Но не только это. Сейчас по всему Прайдену творятся странные вещи — люди неожиданно пропадают, и их больше никто никогда не видит. И появляются новые Дети Котла. Аровн не терял времени даром. Как мне стало известно, слуги Аровна осмеливаются убивать людей и переносить их тела в Аннувин, чтобы пополнить ряды бессмертных воинов. Смерть порождает смерть, зло рождает зло.

Тарена передернуло. За окном лес полыхал темно-красным и золотым. Воздух был тих и нежен, будто летний день заблудился в осеннем ненастье. Слова Гвидиона вернули его к далеким дням и событиям и пронизали холодом осени. Слишком хорошо помнил он безжизненные глаза и мертвенно- бледные лица Детей Котла, их леденящее молчание и безжалостные мечи.

— Выпустим их мертвую кровь! — взревел Смойт, — Разве мы трусливые кролики? Не нам бояться этих Детишек Котла!

— Хватит для тебя и мяса, и крови! — мрачно пошутил Гвидион, — Насытишься сполна. Скажу вам, что никогда еще ни один из нас не впутывался в такое ужасное и трудное дело. Я прошу вашей помощи, потому что собираюсь напасть на Аннувин первым, захватить Котел Аровна и уничтожить.

Тарен вскочил со своего места. В хижине повисла тишина. Гигант Смойт, готовый отмочить очередную шутку, застыл с открытым ртом. Только король Моргант был невозмутим. Он не шелохнулся, глаза его спрятались под тяжелыми веками. На лице застыло странное выражение.

— Другого пути нет, — сказал Гвидион. — Пока Дети Котла не будут уничтожены, мы должны хотя бы приостановить появление все новых и новых воинов смерти. Между мощью Аннувина и нашей собственной силой равновесие очень хрупкое. Собирая свое мертвое войско, Аровн словно бы протягивает руки к нашему горлу. Я не забуду и не прощу ему живых, подло умерщвленных и превращенных в молчаливых рабов.

Лишь прерывистым дыханием сидящих вокруг стола сопровождались слова Гвидиона.

— До сего дня, — продолжал Гвидион, — лишь Верховный король Матх и еще немногие знали, что я задумал. Теперь, когда я посвятил вас в свои мысли и планы, когда вы все услышали, каждый волен остаться или встать и уйти. Вы свободны в выборе. Если вы решите вернуться в свои владения, я не упрекну вас в трусости и никогда не усомнюсь в вашем мужестве.