Кэтрин Ласки: Восход звезды

– Хромоножкой? – Йязз покачала головой. – Они видели только твою ногу, но не хотели знать, какой ты на самом деле.

Тихо вздохнул.

– Да. Это им было неинтересно. Никто не знал, какой я на самом деле, кроме Гару. У знахаря было много жен и много детей. Его дети беспощадно издевались надо мной. Один из его сыновей, Гикиу, примерно на год старше меня. Он был здоровым, но не очень умным. И я готов поклясться, что знахарь специально подначивал его, чтобы он надо мной издевался.

Тихо взглянул на шкуру койота, которую он, когда не охотился, носил висящей на копье. Сейчас копье было воткнуто в снег у костра.

– Однажды Гикиу устроил для меня настоящую ловушку. Я водил мою старую овцу пастись на холм, где росла трава, которая ей особенно нравилась. Однажды мы шли вниз по тропинке, и вдруг овца остановилась. Только что она виляла хвостом, но внезапно он замер неподвижно, а уши прижались к голове. «Пошли, пошли», – говорил я и даже ткнул ее палкой, чего никогда не делал. Но она даже не пошевелилась. А потом я услышал звук, тихий шорок, как будто сотни бусинок пересыпались в маленьком барабане. Конечно, это был не барабан, а яма, прикрытая травой, ветками и несколькими камнями. Я обошел это место по большому кругу и потыкал в ловушку, чтобы она сработала. Я уже знал, как устраивают такие ловушки, Гару научила меня. От удара палкой ветки, прикрывающие яму, провалились, и я услышал снизу громкий стук погремушек на хвостах дюжины гремучих змей. Но в ту же секунду овца услышала какой-то другой звук, который шел из-за кустарника неподалеку. Она кинулась туда, раздался крик, и из куста выскочил Гикиу. Это он устроил ловушку для меня.

Когда Гару об этом узнала, она очень рассердилась. И вот тогда люди стали задумываться, на чьей они стороне. Они понимали, что вождь уже стар и может скоро умереть. Если это произойдет, вождем клана Людей Сожженной Реки станет его сын, слабый и не очень умный мужчина. Тогда знахарь получит больше власти и влияния. Или, как сказала Гару, «на свободе окажутся настоящие гремучие змеи».

И все стало еще хуже. Меня стали еще больше дразнить и издеваться, но, если кто-то серьезно заболевал и знахарь не мог вылечить его, люди все равно приходили к Гару. К ней приходили даже из других кланов.

Потом – возможно, это было как раз в то же время в прошлом году, – она начала чувствовать себя плохо. Она говорила, что у нее немеют пальцы, и это ощущение распространяется все дальше. Я понимал, что она умирает, и настанет день, когда она отправится в отанг.

– В отанг? – переспросил Грулло.

– Да, таков путь всех людей. Когда они чувствуют, что смерть близко, они часто решают уйти от своих соплеменников и встретить ее в одиночестве. Но… но… – Тихо начал запинаться. – Я не мог смириться с мыслью, что Гару умрет в одиночестве. Ведь она подобрала меня на звериной тропе.

– Она позволила тебе пойти с ней? – спросила Эстрелла.

Тихо ответил не сразу.

– Были условия.

– Какие условия? – спросил Селесто.

– Правила, – ответил Тихо. Он начал говорить, но перешел на язык своего племени. Он говорил теми же словами, что говорила ему Гару; ему казалось, что это она сама говорит сейчас его языком, но лошади не могли понять его. Пока он произносил эти странные для них слова, они услышали где-то в вышине уханье совы. Тихо подумал, что, наверное, это сова-омо. – Вот правила: ты должен молчать. Ты не должен приносить мне еду. И воду.

Потом голос Тихо изменился, и лошади стали понимать больше.

– Ты не должен согревать меня – не ложись со мною рядом и не приноси мне звездное одеяло. Я соткала его для тебя. Не для себя. Если придет пума – беги, пусть она меня съест.

Долго все молчали. Потом Вердад спросил:

– Звездное одеяло? Это какое?

– Последнее, которое она сделала для меня. Приближался мой одиннадцатый день рождения, и она, наверное, знала, что не доживет до этого. Поэтому она выткала и отдала мне его заранее. Звезды на нем были сделаны из большого количества шерсти белого громового зверя.

– Но что случилось с само́й шкурой, которая лежала на полу вашей хижины, откуда она брала шерсть для одеял? – спросил Селесто.

– Она была слишком тяжелой, и я не мог взять ее с собой, когда Гару собралась следовать по пути в отанг. К тому же она все равно не разрешила бы мне. Я думаю, что знахарь забрал ее себе вместе с другими нашими вещами, когда увидел, что я не возвращаюсь. Он сильно желал обладать магией, которая, как он считал, была в этой шкуре.