Джеймс Роллинс: Черный орден

Монк швырнул водителю деньги и выскочил из такси.

Не дожидаясь, пока автоматические входные двери откроются до конца, он протиснулся в щель боком и помчался по коридору, задевая нерасторопных пациентов и сотрудников госпиталя. Он знал, где находится реанимационное отделение.

Монк пулей пролетел мимо медицинского поста, не обращая внимания на крики сестер.

У койки Кэт он упал на колени и проехался на них по полу, с разгону крепко приложившись лбом к металлическому ограждению.

Кэт изумленно уставилась на него, не донеся до рта ложку с зеленым желе из лайма.

– Монк?

– Я приехал, как только смог, – запыхавшись, произнес он.

– Но я говорила с тобой по спутниковому телефону всего девяносто минут назад.

– Подумаешь, разговоры!

Он наклонился и поцеловал ее в губы. Голубой больничный халат не мог скрыть бинтов, которыми были обвязаны левое плечо и верхняя часть груди. Три пулевых ранения, сильная кровопотеря, наполовину спавшееся легкое, разрыв селезенки и раздробленная кость.

Кэт оказалась чертовски везучей.

Через два дня состоятся похороны Логана Грегори.

Застрелив убийцу, посланного Вааленбергом, Логан и Кэт спасли Вашингтон от атаки террористов и не дали осуществиться смертельному плану. Золотой колокол, подаренный посольству одержимым старцем, теперь покоится в недрах лабораторий «Сигмы». Контейнер с ксерумом-525 был благополучно обнаружен на складе в Нью-Джерси. К тому времени, как разведке США удалось отыскать горючее для Колокола, последний образец ксерума оказался безнадежно испорченным. Пробыв слишком долго на солнце, секретное горючее разложилось и без необходимого охлаждения превратилось в инертное вещество. Без ксерума колокола, осевшие в различных посольствах и консульствах, больше никогда не зазвонят.

Все хорошо, что хорошо кончается.

Старомодная схема эволюции Монка вполне устраивала.

Робко прикасаясь к телу любимой, он не решался задать главный вопрос. Кэт избавила его от мучительных раздумий. Накрыв пальцы Монка ладонью, она произнесла:

– Ребенок цел и невредим. Врачи говорят, что все будет хорошо.

Монк снова опустился на колени, с облегчением положив голову на ее живот. Закрыв глаза, он осторожно, стараясь не задеть ран, обнял Кэт и притянул ее к себе.

– Слава богу.

Кэт коснулась его щеки. Все еще стоя на коленях, не открывая глаз, Монк достал из кармана черную бархатную коробочку и протянул ее любимой.

– Выходи за меня замуж.

– О’кей.

Монк изумленно вытаращил глаза.

– Что ты сказала?

– Я сказала, выйду.

Монк все еще не верил.

– Ты серьезно?

– А ты что, хочешь меня отговорить?

– Ну, тебя все-таки напичкали лекарствами. Может, потом, на свежую голову…

– Просто дай мне кольцо. – Кэт взяла коробочку, открыла ее и несколько секунд безмолвно смотрела на подарок. – Его здесь нет.

Монк схватил коробочку и заглянул внутрь. Кольцо исчезло. Монк потряс головой.

– Что произошло? – спросила Кэт.

– Фиона! – прорычал в ответ Монк.

10 часов 32 минуты

Пейнтер находился в другом крыле госпиталя Джорджтаунского университета. Он лежал на платформе, которая медленно выезжала из кольцевидной части компьютерного томографа. Сканирование заняло целый час, и Пейнтер чуть не уснул, измученный событиями последних дней. Когда он нормально спал в последний раз? По ночам ему не давала сомкнуть глаз тревога.

Вошла медсестра, а за ней следом Лиза.

Пейнтер сел, торопливо одернув коротенький больничный халат.

Лиза присела рядом и кивнула головой на окно соседней палаты. Там собрался целый консилиум: группа ученых из Центра Джона Хопкинса и сотрудники «Сигмы» обсуждали состояние здоровья Пейнтера.

– Улучшение налицо, – сообщила Лиза. – Признаки кальцификации уменьшились. Ты почти в норме. Возможно, останутся незначительные рубцы на аортальном клапане, хотя, полагаю, и они пройдут. Скорость восстановления удивительная, я бы сказала, чудесная.

– Может быть, и так, – согласился Пейнтер. – А с этим что?

Он пальцами поднял седую прядь над ухом.

Лиза тоже провела рукой по его седым волосам.

– Мне даже нравится. Ты обязательно поправишься.

Он ей поверил. Впервые Пейнтер верил, что все будет хорошо. С его губ слетел прерывистый вздох: он уцелел, впереди долгая жизнь!

Пейнтер поймал руку Лизы, поцеловал ладонь и осторожно опустил.

Девушка вспыхнула, оглянулась на окно соседней комнаты, но руки не отняла и заговорила с медсестрой о каких-то мелочах.