Алексей Егоров: Маки на стене. Если не можешь забыть любовь – убей ее

— Что же теперь поделать? Я постоянно моделирую ее с одной и той же фразой. Она все время снится мне и шепчет. Не оставляй меня одну не оставляй меня одну.

— Давай, давай попробуем еще разок. Ну, закрывай глаза.

Она медленно ввела мне препарат внутривенно, и тихо начала говорить. Любовь это в прошлом. Любовь, это сложно.

Любовь это…

Возле кушетки где лежал Лернон стояла медицинская сестра и доктор. Доктор аккуратно снял очки и спокойно спросил:

— Сколько на этот раз он пробыл в состоянии?

— Четыре дня, — рапортовала сестра, проверяя приборы.

— Сколько на этот раз убил? — так же спокойно спросил доктор.

— Как всегда, — улыбнулась она, — правда для меня до конца не ясно, почему он их убивает?

— Просто, — спокойно ответил доктор, — он создает ее проекцию, или это его подсознание ее создает, что в сущности не имеет значения. И, так как целью нашей является частичная, точнее выборочная потеря памяти. Он ее и убивает. А как он ее еще должен забыть, по-вашему?

— Вы доктор, вам виднее.

— То — то же, — нравоучительно сказал доктор, — суть моего метода проста. Ко мне обратился некий господин Лернон. Просьба его была проста. Он очень хотел забыть какую то свою возлюбленную. Его любовь была очень мучительна и не давала ему покоя. Я погрузил его в состоянии транса. И его подсознание само начало придумывать различных персонажей. Все смешало в кучу и детство и взрослую жизнь. Только вот все эти персонажи и есть он сам. То есть наш Лернон. И каждый раз появляется ОНА. И Лернону приходится убивать ее. А потом самому же и расследовать убийство. Гонятся за творцом, то есть за самим собой. Самому себе в желтом доме диктовать письма и самого себя арестовывать.

— Что-то чересчур все запутано. Не проще было просто стереть ему память?

— Отнюдь милочка, — парировал доктор, — я только запускаю процесс. А как отреагирует подсознание пациента, я предугадать не в силах. Вот Лернон реагирует так.

— Тогда продолжим, доктор, — обратилась к нему сестра и набрала в шприц очередной препарат.

— Давайте милочка доведем все до абсурда, — зло-радостно улыбнулся доктор и сам воткнул приготовленный шприц в систему пациента, — ему осталось убить последнюю, кстати, она уже на подходе!

Лернон очнулся. Он лежал на полу, мокрый и испуганный. Над ним стоял майор и неспешно лил ему на голову воду из графина:

— Что, лучше стало?

— Спасибо, — безжизненно прошептал Лернон и поднявшись уселся на свое прежнее место.

В это мгновение в кабинет вошла я. Лернон обернулся и лицо его похолодело. Руки задрожали. Я смотрела на него и плакала.

— Что — то не так? — заинтересованно спросил майор.

— Это он, — тихо прошептала я, — мой мужчина. Тот, что передавал мне письма. Тот, с которым я встречалась в новогоднюю ночь, — слезы застилали мне глаза и я не могла с ними бороться. Боже, как же я была рада его видеть. Именно сейчас. Не смотря ни на что.

— Катя?! — Тихо и ошарашено проговорил Лернон и схватив со стола шариковую ручку, бросился в мою сторону.