Иори Фудзивара - Праздник подсолнухов

— Сначала к нам пришел его представитель. Молодой парень-секретарь. Да ты его видел.

— Видел? Я?!

— Он менеджер того казино.

«Добро пожаловать». Я вспомнил его приветствие. Это все, что я от него слышал, но даже по одной этой фразе было ясно, что меньше всего он похож на менеджера казино. Скорее управляющий пятизвездочным отелем. Хотя, если вдуматься, еще больше он подходил на роль секретаря крупного предпринимателя.

— По правде говоря, когда он пришел к нам в заведение и сказал, что не нуждается в моих обычных услугах, мне это совсем не понравилось. Он ведь явно нетрадиционной ориентации. Уж это точно. Такие девушками не интересуются. Потом он сказал, что хочет предложить мне непыльную работу, где я гарантированно буду получать в день столько же, сколько сейчас. Вот такой у нас вышел разговор. Работать нужно только по ночам, можно свободно пользоваться «порше»; он его потом мне показал — смотрю, и правда «порше». Да еще дают комнату на Акасаке. Для девчонки вроде меня это просто мечта. Казалось, мир наконец засиял всеми красками. Мне неудержимо захотелось поддаться на его уговоры, и я решилась. Переселилась на новое место. Отец, если не считать гемодиализа, требует забот не больше, чем любой другой человек. Достаточно просто регулярно переводить деньги. Конечно, мне приходило в голову, что где-то должен быть подвох. Но мне было плевать. Подумала, что если запахнет жареным, сбегу, в конце концов. Помимо всего прочего, в его исполнении предложение звучало очень убедительно, он же такой интеллигентный, с хорошими манерами. Во всяком случае, по его речи сразу было видно, что он точно не якудза.

— На моих глазах в казино открыто меняли деньги, огромные суммы, прямо за столом, ничуть не таясь от полиции. Где ты еще такое увидишь? Не думаю, что в таких заведениях обходится без якудза…

— Вообще-то мне это тоже показалось странным. И все же ни Нисина, ни этот менеджер не принадлежат к якудза, это факт. У девушек моей профессии чутье на такие вещи — без этого никуда. Возможно, они как-то связаны с якудза, но как, не знаю.

— И что, работа действительно была непыльной?

— Была, — сказала она, — но то положение, в котором я оказалась сейчас, кажется мне не очень уютным. Знакомое ощущение?

— Думаю, да.

Тут она снова будто что-то припомнила:

— Кстати, отвечаю на твой вопрос. Бейсболку мне дал наш менеджер.

— Тот самый парень?

Она кивнула:

— Когда я сегодня вошла в казино, он как ни в чем не бывало протянул ее мне. Я сразу просекла, что это за вещь, но он, видно, думал, что я не знаю английского. Сам-то явно в курсе. Ты не смотри, что он работает в таком месте, интеллекта ему не занимать. Эта кепка — редкая вещица, к тому же интересно было посмотреть на реакцию окружающих, вот я сразу ее и напялила. Но японцам и дела нет до какой-то там надписи на английском. Думаю, ты один ее и заметил.

Я задумался. Попробовал в точности припомнить свои ощущения в тот момент. «Возможно, кто-то пытался подать мне знак» — вот что я тогда подумал. Я так и сказал Мурабаяси. Однако отбросим эмоции, неужто такое возможно? Тогда я еще подумал, что во всем этом чувствуется некая ненатуральность. Может, всему виной моя «недозрелость» и я просто сорвался на Мурабаяси? Кажется, я дал маху. Возможно, во всем этом и не было глубокого смысла и я просто раздул из мухи слона.

— Кстати, — произнес я, — вернемся к нашему разговору: тот человек, который пришел к вам в заведение и сказал, что был знаком с моей женой, как он выглядел? Если речь всего об одном человеке, то я догадываюсь, кто это может быть, и все же интересно. Тем более что Нисина, увидев твою фотографию в еженедельнике, совершенно сознательно направил его к тебе. Ты не могла бы вспомнить, что это был за человек?

Она уже открыла рот, чтобы ответить, и в этот момент раздался один из самых отвратительных в мире звуков. Звук несся из ее сумки.

Игнорируя табличку, призывавшую воздерживаться от использования в ресторане мобильных телефонов, она откопала в сумке крошечную трубку. На лице Мари промелькнуло беспокойство. Однако стоило ей поднести трубку к уху, как тревожное выражение тут же исчезло, сменившись облегчением, затем удивлением, а еще через секунду она плотно сжала губы. Я молча наблюдал за этими мгновенными превращениями.

Наконец она убрала телефон обратно в сумку. Пожалуй, воздержусь сейчас от нотаций на тему общественной морали.

— Я еще не ответила на многие твои вопросы, но на этом придется закончить.