Патрисия Корнуэлл: Ключевая улика

— Вы, вероятно, догадываетесь, что я не местный, — говорит Маллери. Я уже подумала, что он, возможно, англичанин, но его акцент все-таки ближе к австралийскому. — Сидней, Лондон, потом Северная Каролина, где проходил специализацию по гипербарической медицине. В итоге оказался здесь, в Саванне. После убийств прошло уже немало времени, так что рассказы о случившемся здесь не так уж много для меня значили. Ни за что бы не приехал осматривать дом, когда его выставили на продажу несколько лет назад. Но… мы посмотрели друг на друга, и для Робби это была любовь с первого взгляда.

Брак не был заключен на небесах , написала в эсэмэске Люси, сопроводив этой фразой собранную информацию, позволявшую нарисовать портрет несчастной женщины с печальным прошлым, которая в 1997 году вышла замуж за Кларенса Джордана и вскоре родила очаровательную двойню, мальчика и девочку, которых звали Джош и Бренда. История Золушки — такой она, должно быть, казалась окружающим. В двадцать лет Глория стала работать секретарем-администратором у доктора Джордана, и, очевидно, так они и встретили друг друга. Возможно, он подумал, что сумеет ее спасти. На некоторое время ее жизнь, видимо, стабилизировалась. Позади остались годы хаоса и неприятностей, когда Глория, избегая преследований со стороны коллекторских агентств, едва ли не каждые полгода переезжала из одной съемной квартиры на другую. Сколько раз она обналичивала поддельные чеки и публично напивалась…

— Кингс-Бэй? — спрашивает Колин, предположив, что Гейб Маллери как-то связан с базой оснащенных ядерным оружием подводных лодок «Трайдент II» Атлантического флота. Это менее чем в ста милях отсюда.

— Военный врач-водолаз в запасе, — поправляет он. — Но сейчас работаю в местной региональной больнице. В отделении экстренной медицинской помощи.

Еще один врач в доме, размышляю я. Надеюсь, он счастливее Кларенса Джордана, всеми силами старавшегося контролировать свою жену. Он делал это осторожно, возможно используя связи с владельцем информационного агентства, которому принадлежал ряд газет, а также теле— и радиостанций. Очевидно, именно этому человеку доктор Джордан оказывал содействие в комитетах и благотворительных организациях; он, вероятно, имел возможность манипулировать материалами, которые могли появиться в прессе.

В итоге СМИ не проронили ни слова о рецидивах дурного поведения миссис Джордан. Череда грустных и унизительных событий началась в январе 2001 года. Глорию тогда арестовали за воровство — она спрятала у себя под одеждой дорогое платье и не удалила защитную этикетку. Я просматриваю присланную Люси почту, и в голове у меня звенит крик, требующий внимания, помощи, крик, в котором, если прислушаться, наверное, уже звучали вероломные, предательские нотки.

Миссис Джордан демонстративно стремилась наказать мужа, пренебрегавшего ею и имевшего четкие представления о роли и поведении жены. В ответ на его требования она приняла свои меры, выбрав в качестве мишеней его гордость, имидж и высокие нравственные стандарты. Не прошло и двух месяцев после инцидента в «Оглторп-Молл», как она въехала на своем автомобиле в дерево и была обвинена в «вождении под воздействием». А в июле, через четыре месяца после случившегося, вызвала полицию, утверждая, что в доме произошла кража. В своем заявлении Глория утверждала, что домоправительница украла золотые монеты стоимостью по крайней мере двести тысяч долларов, которые хранились на чердаке. С домоправительницы сняли все обвинения после того, как доктор Джордан проинформировал полицию, что не так давно перепрятал золото, которым владел в течение многих лет. Оно, по его словам, хранилось в доме в надежном месте.

Но что же произошло с золотом в период между июлем и 6 января? Возможно, доктор Джордан продал его, хотя цены в течение всего 2001 года оставались на небывало низком уровне и, как выяснила Люси, составляли в среднем менее трехсот долларов за унцию. Странно было бы думать, что Джордан не ждал повышения цен на золото, особенно если оно хранилось у него длительное время. Ничто не указывает и на то, что он нуждался в деньгах. В налоговой декларации за 2001 год показаны доход и дивиденды от инвестиций на общую сумму более миллиона долларов. Что бы ни произошло с золотом, оно, по-видимому, исчезло после убийств. В отчетах следствия нет упоминаний о пропавшей собственности, зато отмечено, что украшения и фамильное серебро, вероятно, остались нетронутыми.