Елена Скаммакка дель Мурго - Секретный Агент Эсэр. Битва за человечество

— Понимаю и очень сочувствую вам! — Сара сомневалась, что вообще сможет им помочь в данной ситуации.

— У нас имеется перехват разговоров и переписка в соцсетях подозреваемых нами элементов. У наших сотрудников сложилось стойкое впечатление, что в Секторе Газа что-то зашевелилось… — у Левина от недосыпания и усталости видны были большие темные круги под глазами. — Скорее всего, враг может оказаться среди медперсонала, ведь у нас многонациональный город, и в больницах работают также и арабы. Но в данный момент невозможно проверить всех, к тому же, сейчас происходит большая текучка кадров: если кто-то заражается, то сразу же идет на карантин, а на его место приходит другой.

— Хорошо, Гедон, я вас поняла… Прямо сейчас займусь анализом этого материала. Если что пойму, сразу же вам пришлю сообщение.

— Мы очень на вас надеемся, Сара! — уже на пороге сказал ей агент Моссада. Она, в свою очередь, пообещала сделать все возможное и невозможное, на которое, по ее расчетам, уйдет дня три не меньше. Она любезно попросила Левина приносить ей продукты домой и все необходимое, чтобы она могла не отвлекаться по мелочам от своей работы.

«Господи! Какой кошмарный год! Мало нам пандемии, еще и теракты готовят!» — агент Эсэр внимательно прослушивала несколько раз подряд все разговоры незнакомых мужчин, на какой-то момент останавливая их или прокручивая вперед… А когда она увлекалась работой, то почему-то ей постоянно хотелось есть. И она решила, что лучше ей будет работаться на кухне, перенеся туда свой компьютер и телефон.

Услышав, что половина из записанных разговоров идет на арабском языке, да еще и на диалектах этого сложного языка, из которых она понимала процентов на тридцать, Сара тут же набрала главного куратора, не переставая жевать на нервной почве кусок итальянской пиццы.

— Послушай, Адель, ты не могла бы не чавкать, когда разговариваешь со старшим по званию! — заметил ей Васильев, понимая, что девушка сильно нервничает.

— Извините меня, товарищ полковник! Я когда нервничаю или сильно ухожу в работу, у меня всегда такой жуткий аппетит разыгрывается, просто жуть!

«Везет же молодым, — подумал про себя главный куратор, — я, когда нервничаю, вообще не могу ни спать, ни есть».

— Товарищ полковник, разрешите доложить: вся предоставленная мне информация сотрудником Моссада на семьдесят процентов на арабском языке, и, как вам известно, я не владею хорошо им, в отличие от настоящей Сары Гольдман!

— Сара перестала жевать, и ее голос сразу же выдал ее внутреннее волнение по этому важному поводу.

— Так, агент Эсэр, отставить панику! Это что еще такое? У тебя же в компьютере есть специальная программа по переводу?

— Так точно, товарищ полковник! Я ею уже воспользовалась, но вдруг Гедон Левин заговорит со мной на арабском или попросит меня прочесть вслух то, что он мне распечатал. Он сразу же поймет, что я практически не знаю арабского! Это большой риск для меня! Может, все же зря вы меня сюда направили?! — Сара отдавала себе отчет, что перечит начальству, но она на самом деле очень волновалась, что ее разоблачат.

— Ты что, ставишь под сомнение приказ начальства?! — повысил на нее голос главный куратор.

— Никак нет, товарищ полковник! Но, все же… — запинаясь, ответила девушка.

— Никаких «но»!! Если я тебе говорю, что не следует волноваться, значит, так оно и есть! В случае если Гедон начнет в тебе сомневаться, он будет вынужден об этом доложить своему начальству, и мы сразу же об этом узнаем и все уладим! Работай и не отвлекай меня по мелочам!

После этого разговора с начальством тревога на душе немного улеглась и, заварив себе крепкого чая с мятой, она продолжила анализировать записи телефонных разговоров.

Распознать скрытый смысл в разговоре двух арабов было непросто: их речь состояла в основном из метафор. Так, например, они употребляли выражение «с вершины горы», и это могло означать, что они начнут действовать, когда будет достигнут пик заболеваемости в стране и больницы будут переполнены заболевшими людьми, посыплется много камней, своим падением убивая все живое на своем пути. Скрытый смысл этой фразы мог говорить о том, что они станут убивать всех, кого встретят на своем кровавом пути.

«Потом они говорят о том, что скрыться от этих камней возможно только в ящике, — рассуждала сама с собой Гольдман, отпивая, как обычно, из большой чашки травяной чай. — Это могут быть гробы, в которые положат их жертвы… Нет, это слишком просто… А что если это означает, что террористы приедут в больницу в гробах?!! Ведь все больницы заказывают для умерших гробы через похоронные агентства. Так их точно никто не заметит, и они спокойно смогут проникнуть внутрь больницы».