Блейк Пирс - Прежде чем он похитит

«Бейтман слушает», – сказал он.

«Мы поговорили с Миллером Руни, и стало ясно, что он не причастен. Какие у вас новости? Что-нибудь узнали по картам и маршрутам поездов?»

«Немного, – ответил он. – Сейчас пытаемся определить, где вдоль путей могут расти сосны. Я позвонил в Департамент лесного хозяйства, но ответ они дадут только завтра утром».

«Не стесняйтесь и звоните, если нужна наша помощь».

«И вы тоже», – ответил Бейтман, но было понятно, что он говорил это только из вежливости.

За последние два дня произошло что-то, что заставило поменять его отношение к ним. Макензи думала, что проблема была в том, что они с Эллингтоном взяли ведение дела в свои руки и раздавали приказы направо и налево. Хотя, возможно, он, как и она, просто чувствовал себя потерянным и побеждённым из-за того, что расследование не двигалось с места.

Ей не нравилось пассивное отношение к работе, особенно когда Долорес Мэннинг удалось сбежать, но она понимала, что мало что могла сейчас сделать. У неё появилась мысль заняться делом отца, но оно могло лишь ещё больше её расстроить. Именно поэтому она была совсем не прочь потратить час-другой времени в баре, выпивая с Эллингтоном.

Макензи решила, что это был не худший вариант свободного времяпрепровождения, когда в деле не было ни зацепок, ни улик, ни надежд на скорое завершение.

Они вернулись в бар «Бент Крик», и в 21:30 им уже принесли выпивку. Макензи устала и надеялась, что пара стаканов пива помогут ей крепко заснуть. Она знала, что если у неё будут хоть какие-то силы, когда она вернётся в номер, она закапается в документах по делу отца, а это гарантирует плохой сон и кошмары.

Они говорили на удивление мало, а то , о чём они говорили, было несерьёзной болтовнёй и не имело отношения к работе, хотя Макензи думала, что Эллингтон будет говорить только о ней. Из-за этого она чувствовала себя безответственной, но понимала, что и ей нужен был отдых. Последняя настоящая подруга работала не в Бюро, а ушла из Академии сразу после выпуска. Макензи уже очень давно не имела возможности поболтать с кем-нибудь о всякой всячине.

«Итак, – сказал Эллингтон, – говоря о старых футболках, которые ты собираешься переделать в что-то намного более сексуальное,… о каких именно группах мы говорим?»

«Ох, давай не будем об этом».

«Давай будем. Что ты узнала обо мне за эту неделю? Для начала, я люблю Роллингов и ненавижу Skynyrd. Это самая важная информация обо мне сейчас, которую ты должна знать. Теперь твоя очередь».

«Возможно, но не обязательно, у меня до сих пор хранится футболка с Nine Inch Nails».

«Серьёзно? Я и не думал, что раньше ты была готом».

«Я не была. Мне просто нравилась подобная музыка».

«Можно вздохнуть с облегчением, – сказал Эллингтон. – Я-то думал, что ты сходила с ума по бойбендам».

«Иными словами, ты очень плохо обо мне думал».

«Это совершенная ложь, – сказал он. – За последние несколько дней ты меня немало удивляла. Я знал, что ты хороша в этом деле – я знал это с нашей первой встречи в Небраске, – но ты не просто хороша, ты исключительно хороший агент. МакГрат тоже так считает».

«На данный момент мне так не кажется», – ответила Макензи.

«Я думаю, мы сможем продвинуться благодаря информации по маршрутам поездов и картам», – добавил он.

Макензи заметила, что допила своё пиво, но вместо того, чтобы заказать ещё, она поднялась с места. Она положила на барную стойку десять долларов, чтобы расплатиться за выпивку. «Я пойду спать, – сказала она. – Я жутко устала и уже не помню, когда в последний раз спала больше шести часов».

«Больше шести часов? – спросил Эллингтон. – А такое вообще возможно?»

Он допил пиво и тоже встал: «Я не хочу пить в одиночестве. На сегодня хватит».

Они вместе вышли из бара «Бент Крик» и направились через парковку к Мотелю 6. Эллингтон дошёл с Макензи до её номера. Она достала ключ от двери из кармана и вставила его в замочную скважину, думая, не ждёт ли он приглашения зайти.

«Сегодня ты была молодцом, Уайт. Я даже готов сделать смелое предположение: мы поймаем этого парня в следующие сорок восемь часов».

« Это очень смелое заявление», – ответила она.

«Оптимистичное предположение, – сказал он и улыбнулся. – Спокойной ночи, Макензи».

Он дошёл до соседнего номера и махнул ей рукой. Макензи открыла дверь и вошла в комнату. Она не выпустила ключ из рук, потому что у неё возникла одна мысль. Это была не сколько мысль, сколько желание .