Николай Леонов: Мелочи сыска

– Это все очень рискованно, – покачал головой Булгин. – Советую тебе подойти к проблеме немного с другой стороны. Попробуй проверить по спискам пассажиров в аэропортах – жена какого такого деятеля улетает завтра за границу.

– Я думал об этом, – сказал Гуров. – Все равно что искать иголку в стоге сена. Помимо всего прочего, нам неизвестно – жена ли это на самом деле. Возможно, эта парочка живет в гражданском браке…

– Если человек с таким восторгом празднует отъезд своей спутницы жизни, то скорее всего это самая что ни на есть законная жена, – с усмешкой сказал Булгин. – Можешь мне поверить. Ну а насчет того, кто у нас сейчас модные песни пишет, тебе лучше знать – ты у нас как-никак с искусством связан. Можно сказать, крепкими узами.

– С искусством, может быть, – проворчал Гуров. – Только с каких это пор модные песни проходят по линии искусства?

– Ну не придирайся! – засмеялся Булгин. – Все равно близко. В конце концов, даже среди оперативников неужели не найдется хоть один любитель современной эстрады? Пусть представит тебе что-то вроде отчета.

– От этих отчетов даже у меня глаза на лоб лезут, – встрял Крячко. – А если еще и отчеты по эстраде составлять…

– Ну, тебе-то это как раз не грозит, – заметил Гуров. – Тебе если можно что-то письменное доверить, так только сочинение на очень вольную тему – например, о пиве… А насчет современной эстрады ты меня на мысль натолкнул, Валентин Сергеевич; есть у нас один майор – он недавно одно дело в Подмосковье раскручивал с убийством. Там некая фирма организовывала в провинции концерты подставных знаменитостей. Дошло до того, что чуть фальшивого Паваротти куда-то там не привезли – кажется, в Ставрополь… Но дело в другом. Что-то там эта братия между собой не поделила, и кончилась эта концертная деятельность банальной разборкой. Вот Балахнин этим делом занимался. Он всю эту музыкальную тусовку, по идее, знать наизусть теперь должен. Я жену песенника ему поручу.

– А все-таки вашего Новикова надо бы официально допросить! – с плохо скрываемой досадой сказал вдруг Булгин. – Береженого бог бережет. Кто знает, чем вся эта авантюра закончится. Один раз в год и палка стреляет, а тут настоящие стволы, понимаешь… Вот расколют твоего Новикова боевые соратники, и что тогда будем делать? Километрами объяснительные строчить будем!

– Так если его сейчас не трогать, то и не расколют, – ответил Гуров. – Ты, Валентин Сергеевич, не беспокойся на этот счет. Все под мою ответственность. Под мою и генерала Орлова. Он тоже считает, что в данной ситуации Новикова лучше оставить в покое. Я тебе не говорил, но операция получила добро наверху – наш замминистра в курсе.

– Да мне-то от этого не легче! – Булгин хлопнул ладонью по увесистой папке с бумагами, лежащей на краю стола. – Мне дело закрывать нужно. А тут ты единственного подозреваемого из-под носа уводишь!

– Побойся бога, Валентин Сергеевич! – Гуров сделал большие глаза. – Что ты такое говоришь? Да мы, наоборот, завтра тебе их целый автобус приведем, подозреваемых.

– Это еще на воде вилами… – начал Булгин, но вдруг махнул рукой. – Ладно, закончили дебаты! Кому другому, а тебе доверюсь, хотя неприятный ты, Гуров, между нами говоря, человек! В прокуратуре тебя не любят – ты хоть знаешь об этом?

– А я не зарплата, чтобы меня все любили, – смеясь, ответил Гуров. – Однако мой авторитет неуклонно повышается – чему ты, Валентин Сергеевич, яркий пример.

– Ты просто запугал меня громкими именами – генерал, замминистра… – в том же тоне сказал Булгин. – Я же чиновник, на меня эти вещи очень действуют.

– Слава богу, хоть что-то на вас еще действует, – констатировал Гуров. – Так вот тебе в утешение мой доклад и магнитофонная запись. Здесь все, что этот маменькин сынок сумел из себя выжать. К сожалению, в банде он новичок и по-настоящему знал только погибшего Лобанова. Нам еще повезло, что они берут его на это дело – иначе ищи опять ветра в поле!

– Рано или поздно все равно бы нашли, – заявил Булгин. – Конечно, если у вас завтра получится, то лучшего подарка и ожидать трудно.

– У нас получится! – заверил Крячко. – Особенно если в том районе приличное пиво окажется.

– При чем тут пиво? – удивился Булгин.

– Тогда мое присутствие в том кабаке будет выглядеть абсолютно естественным, – объяснил Крячко.

Переступив порог кафе, Гуров испытал странное чувство досады и удовлетворения одновременно. Накануне, после встречи с Булгиным, он уже побывал здесь. Заведение оказалось небольшим – мест пятьдесят, не более, – не слишком уютным и сравнительно тихим. Две влюбленные парочки, изнывающий с похмелья пьяница в мятом костюме, голодный командированный и троица мускулистых молодых людей, в полном молчании поглощающих пиво, – вот и все посетители. Гуров пробыл в кафе минут сорок, и за это время людей в нем только убавилось.