Саймон Керник: Смертельный бизнес

— Продолжай.

— У него были большие проблемы с деньгами, и он умел договариваться со своей совестью. Как многие любители поразвлечься с детьми. — Реймонд вздохнул. — Дэннис, ты знаешь, как это бывает. Иногда смотришь на человека и видишь его насквозь. Я увидел в нем зло.

Интересно, видел ли он то же самое во мне?

— Что случилось с теми девочками? Где они сейчас?

— Мертвы. Все мертвы.

— Почему? Что вы с ними сделали?

— Если это тебя утешит, я не убивал их. У меня был клиент, очень больной человек. Он заводился, пытая маленьких девочек. Ему нравилось душить их, когда он, как бы это сказать… делал свое дело.

— Боже мой…

— Я бы ни за что не стал бы влезать в такое дело, но этот клиент — очень влиятельный человек. Он был нужен нам для бизнеса. Если бы мы сумели найти другой выход…

— Реймонд, всегда есть другой выход. Что ты получил за то, что позволил ему… — Я не мог произнести этого вслух. — Какую пользу ты извлек из этого?

— Он проделывал все это в доме, который я снимал в Ипсуиче. Там у нас была установлена скрытая камера. Пленки мы хранили в качестве гарантии того, что он будет своевременно информировать нас обо всех грядущих событиях.

— И кто этот больной ублюдок?

— Его зовут Найджел Грэйли. Он третий по важности человек в таможенном и акцизном управлении.

Откуда-то издалека до меня донеслись звуки сирен. Казалось, с того момента, когда прогремели первые выстрелы, прошло уже много времени, но на самом деле я сомневался, что все заняло больше трех минут.

— Значит, ты через него узнал, куда они привезут бухгалтера?

Он кивнул, хмуро глядя куда-то в сторону, и мне показалось, что Реймонд действительно сожалеет о содеянном.

— Что он собирался обнародовать о тебе и твоих деловых партнерах?

— У нас большой рынок нелегальных иммигрантов с развитой инфраструктурой. Этому бизнесу много лет, и он очень прибыльный. Все шло замечательно, все были довольны, а этот самонадеянный тип ни с того ни с сего решил нас разоблачить.

— Где пленки, на которых записан Грэйли?

Реймонд сделал медленный выдох.

— Не советую их смотреть, Дэннис. Тебе это не понравится.

— Знаю, но есть люди, которые захотят это увидеть.

— Черт возьми, Дэннис, я искренне хочу, чтобы все это кончилось по-другому.

— Где пленки?

— Одна лежит в багажнике «бентли». Рядом с запаской. Я собирался забросить ее в камеру хранения по дороге в аэропорт. Не хотелось оставлять все пленки дома — вдруг случится пожар, пока я в отъезде…

Звуки сирен приближались. Теперь пришла моя очередь вздыхать.

— Знаешь, Реймонд, это одна из самых ужасных историй, какие мне только приходилось слышать в своей жизни…

Я понял, что настало время убить его. Но почему-то даже сейчас это было непросто.

— А что стало с моим водителем, с Данни?

Внезапно Реймонд бросился ко мне, так быстро и неожиданно, что я даже растерялся, но когда он уже почти преодолел разделявшие нас пять футов, я успел нажать на курок. Пуля попала ему в голову, и та откинулась назад, вторая угодила в шею, и Реймонд, по инерции продолжая двигаться вперед, споткнулся и растянулся на ковре, издавая ужасные булькающие звуки. Он попытался что-то сказать, но единственное, что выходило из его горла, была кровь. Это означало, что Реймонд Кин обречен.

Я поднял автомат, чтобы прикончить ублюдка, но потом передумал. Зачем облегчать его страдания? Пусть перед смертью подумает о том, каким чудовищем был.

Оставив Реймонда захлебываться в собственной крови, я направился к «бентли». Рядом с машиной лежал изрешеченный пулями труп Люка, и я перешагнул через него, чтобы добраться до водительского сиденья. Ключи были на месте, мотор все еще работал. Не было лобового стекла, но я решил, что могу обойтись и без него.

Я включил передачу и выехал на дорогу.

На следующий день в гостинице в Сомерсете я вставил кассету, которую достал из багажника машины Реймонда, в видеомагнитофон и нажал на воспроизведение. Мне хватило тридцати секунд. Я видел много отвратительных вещей в своей жизни. Я проработал полицейским в бедном районе почти двадцать лет и считал, что ничто уже не может шокировать меня. Но то, что я увидел на этой кассете, заставило меня ужаснуться.

Там была Молли. Она сидела на кровати в скудно обставленной комнате со связанными за спиной руками. На ней не было никакой одежды, кроме черных кружевных трусиков. До смерти напуганная девочка непрерывно плакала. К ней подошел голый мужчина средних лет, лысый и невероятно худой. Я припомнил, что видел его лицо, скорее всего по телевизору. Мужчина смотрел на девочку голодными глазами, у него была сильная эрекция. Он ударил Молли по лицу и обозвал грязной маленькой шлюхой. Судя по голосу, происходящее доставляло ему большое удовольствие. Мужчина схватил девочку за кудрявые волосы и притянул к себе, одарив еще одной пощечиной. Молли закричала от боли, когда он силой поставил ее на колени и грубо вставил ей в рот свой член.