Алекс Норк: Как грустно

— Во-первых, — решительно заговорил он, — самоубийство Эрни Детлога исключается уже тем обстоятельством, что кто-то побывал в течение этих десяти минут в его кабинете и убрал отпечатки пальцев с рюмки, в которой находился яд. Кроме того, никто из четверых и не заикался о возможности самоубийства, а Джулия Паркер отмела эту версию с самого начала.

Блейк, прерывая его, поднял вверх указательный палец:

— Кое-кто заикался. Гарри, разыгрывая пьяного, пытался подкинуть мне мысль, что его брат был чуть ли в стрессе от провала переговоров в Европе. Он же попробовал повторить эту мысль при тебе в кабинете. Помнишь реакцию Джулии, когда Гарри озвучил вдруг то, что не может подвергаться публичной огласке?

— Да, она чуть не задохнулась от злобы. И я согласен, Детлог разыгрывал пьяного, а в действительности прекрасно себя контролировал, потому что уж слишком точно и без промедления сообщал детали вчерашнего вечера. У вас не сложилось впечатления, что за этим кроется продуманная заготовка.

— Похоже. А что ты еще в связи с этим заметил?

— Что еще… — Макс ненадолго задумался, — знаете, мне не показался слишком убедительным его ответ на вопрос: зачем он заглядывал к брату.

— Ты правильно подметил. И я обратил внимание, что его объяснение вызвало удивление у Джулии.

— Вот как?

— Да, но это не все. Вспомни, он в тот момент закурил. А откуда взял сигарету?

— Постойте, патрон… ах, я осел! Он же вынул ее из ящичка для гостей. Вы хотите сказать, зачем он тогда выходил вчерашним вечером за сигаретами к машине?

— Мелочь, конечно, но сейчас мы должны все просеивать через сито.

Они выпили по глотку из бокалов.

Приятное оказалось вино, сухое, но не кислое. Оба сделали паузу, чтобы попробовать салат, и набивший рот Макс, одобрительно кивнув на тарелку, показал Блейку большой палец.

А вскоре уже членораздельно добавил:

— Почаще бы нам вместе расследовать дела, патрон. Допивайте, я подолью.

Официант подошел узнать, скоро ли можно подавать горячие блюда.

— Минут через пятнадцать, раньше не надо, — распорядился Блейк. — Продолжай, двигаемся дальше.

— Дальше, конечно, самое интересное: то заявление мисс Паркер. Я еле сумел сдержаться… Э, патрон, не до конца сумел, верно. Как ее слова понимать? Никто не входил в кабинет в течение этих десяти минут, она утверждает.

— И какие отсюда, по-твоему, следуют выводы?

— Только два. Либо мисс Паркер кого-то прикрывает, либо она действительно говорила по телефону в начале и в конце того десятиминутного интервала, а в промежутке именно сама и входила к Эрни Детлогу в кабинет.

— Второй вариант скорее всего отпадает, Макс.

— Почему отпадает?

— Пока ты переодевался, я позвонил по мобильному телефону на станцию. Там сообщили, разговор шел более девяти минут и ни разу не прерывался.

— С кем она говорила?

— Это домашний телефон известного тебе финансиста Хью Данфорда.

Макс тихо присвистнул.

— Того самого, по прошлому крупному делу?

— У-гу.

— А почему вы сказали, что вариант не полностью, а почти исключен?

— Потому что она близкая приятельница и самого Данфорда, и его жены. В разговоре с близкими людьми можно, например, попросить не вешать трубку, так как возникла срочная необходимость сказать несколько слов кому-нибудь рядом. Ты ведь не удивился бы, если бы в нашем телефонном разговоре мне понадобилось ненадолго отвлечься?

— Понятное дело, здесь нет ничего такого. И черт возьми, это же превосходное алиби!

— Не будем спешить. Данфорд ведь кое-чем мне обязан. К тому же, я уверен на сто процентов, он не может быть тут никаким соучастником. Завтра попробую с ним переговорить, тогда многое проясниться.

— Патро-он, — почти проскулил Макс, — поговорите с ним прямо сейчас по телефону.

— Не очень деликатно было бы с моей стороны, во-первых. А во-вторых, в спокойной нетелефонной беседе можно навести разговор и на личности. Все они — люди одного круга. Данфорд наверняка хорошо знает не только Джулию, но и Гарри, и этого Белтама. — Макс опять долил в оба бокала. — Продолжай, какие еще соображения?

— Против мисс Паркер говорит и тот маленький факт, что она постаралась предварительно оставить на бутылке свои отпечатки пальцев и всучила бутылку Лизе.

— «Всучила» это ты громко сказал.

— Согласен, но, во всяком случае, такое следовало сделать, если хочешь потом войти в кабинет к человеку, чтобы, налив из бутылки вино, не бояться потом за свои отпечатки.