Наталия Миронина: Невеста Всадника без головы

– Подай мне чистую попону, – попросила Аня, протянув к Олегу руку. – Не дай бог, его еще и продует.

– Мне иногда кажется, что мы ухаживаем за нашим ребенком. – Олег опять улыбнулся, но в этой улыбке вдруг проглянуло смущение. Словно он сказал и вдруг застеснялся сам своих слов.

– Сомов, у нас уже могли быть свои дети. И не маленькие, – Аня все старалась получше укрыть жеребенка, – но спасибо, что есть вот это чудо…

…Проснулась Аня поздно и, посмотрев на небо, которое выглядывало уголком в маленькое окно, поняла, что погода не переменилась. Дождь поливал точно так же, как и рано утром. Она быстро приняла душ, наскоро оделась и, накинув на себя большой синий дождевик, побежала в конюшню к Абажуру. По территории клуба Аня пробежала незамеченной – надвинутый низко на глаза капюшон скрывал ее лицо. Вбежав в конюшню, она лоб в лоб столкнулась с конюхом.

– Как дела?! – Аня отбросила назад мокрый капюшон и уже стала снимать плащ, как вдруг поняла, что конюх старается не пустить ее в денник. – Что ты под ногами вертишься?

– Анна Алексеевна, вы… А откуда вы… Олег Петрович…

– Что – Олег Петрович?! Я проспала! Могу я один раз в месяц поспать дольше обычного?!

– Вы…

Аня, потеряв терпение, оттолкнула нерасторопного конюха и вбежала к Абажуру. Жеребенка не было. Висела чистая попона, лежали маленькие чищенные морковки в голубой эмалированной мисочке, оранжевый лизунец висел на крючке, большая жесткая рукавица, которой Аня обычно делала массаж Абажуру, сушилась на широкой батарее – все было как обычно, только не было жеребенка.

– Где он?! Он умер?! – Аня повернулась к конюху.

– Нет, что вы!! Нет, он не умер! Честное слово, я вам правду говорю, он не умер! Его… увезли…

Аня не дослушала конюха и, забыв о плаще, со всех ног помчалась к Олегу. Тот сидел у себя в кабинете и, когда Аня открыла дверь, посмотрел взглядом человека, который точно, вплоть до минуты, знал, когда и кто войдет в эту дверь.

– Где он? Он умер? Да?

Аня смотрела на Олега, и ее охватывало чувство бессилия: вот так всегда – все, кто ей был дорог, исчезали внезапно, оставив ей только отчаяние.

– Он не умер… – начал было Олег, но Аня не дала ему закончить: она подлетела к нему, замахнулась и обрушила сильную пощечину.

– Вот тебе, вот тебе! – Аня колотила Олега теперь уже обеими руками. – Все из-за тебя! Ты исчез тогда, ты пропал, ничего не говоря и не объясняя! Если бы я сюда не пришла, ты так бы и не объявился! Ты – как черная дыра, в которую проваливается все – счастье, любовь, все, что может быть дорого человеку! Да вся жизнь проваливается! Исчезает! Куда ты дел его?! Куда ты дел жеребенка?!

Аня продолжала колотить Олега, а тот даже не уклонялся. Потом он обхватил Аню, прижал ее руки так, чтобы она ничего не могла сделать. Он обнял ее и стал целовать в макушку.

– Я увез его, Анечка. Он не выживет, мучить животное нельзя было больше, но я не мог позволить пережить тебе его смерть. Тем более что усыпить должен его ветеринар, то есть ты. Я знал, что он не выздоровеет. Мне об этом сказал Борис, когда я его провожал. Он мне и посоветовал привезти жеребенка, если я пойму, что дело идет к концу. Ты прости меня, но я не мог допустить…

Аня прижалась к груди Олега и закрыла глаза. Если этот человек был тем самым Олегом Сомовым, он действительно поступить иначе не мог.

Для Эдуарда Александровича выбор профессии не был результатом долгих размышлений, меркантильных расчетов или семейно-наследственной предопределенности. Это была попытка использовать и развить то качество, то умение, которое он обнаружил у себя совершенно случайно. Решение стать психоневрологом появилось после того, как он сумел уговорить своих родителей не разводиться. Наверняка в этот непростой момент его отец и мать руководствовались и другими соображениями. Но ежевечерние долгие спокойные беседы то с одним, то с другим тоже возымели действие. Потом, когда страсти улеглись, родители не смогли не оценить это умение убеждать, которое обнаружил их двадцатидвухлетний сын. А сын бросил свой почти уже законченный географический факультет и стал готовиться поступать в медицинский институт. Поступив, он сразу же нашел себе практику – ему хотелось к окончанию вуза усовершенствовать свои способности.

Надо обязательно принять во внимание, запомнить эту его, Эдуарда Александровича, быстроту в принятии неожиданных решений и умение легко, но обстоятельно реагировать на сигналы внешнего мира. Это надо запомнить, чтобы не удивляться его поступкам.