Линда Ховард: Азартная игра

– Пожалуйста.

Ченс пристегнул ремень безопасности, проверил, что тот не задевает шов, после чего захлопнул дверцу, обошел машину и сел за руль.

– Я зарезервировала номер в отеле, – сказала Санни, – но не знаю, где он, поэтому не могу указать направление.

– Ты не поедешь в отель, – рыкнул Ченс.

– Мне надо где-то остановиться. Я не в состоянии вести машину, не могу лететь самолетом, поэтому комната в отеле с обслуживанием номеров – единственное разумное решение.

– Нет, не единственное. Ты поедешь ко мне домой.

– Ни за что! – яростно возразила Санни. Все в ней протестовало против идеи провести несколько дней в его компании.

Ченс стиснул челюсти.

– У тебя нет выбора, – ответил он непреклонно, – ты едешь, даже если всю дорогу будешь вопить и брыкаться.

Заманчиво! Невероятно заманчиво! Только мысль о том, какой болью в области шва отразится удар ногой, заставила ее не поддаться искушению.

В машине повисла напряженная тишина, которая длилась до тех пор, пока Санни не заметила, что они направляются в аэропорт.

– Куда мы собрались?

Ченс окинул ее нетерпеливым взглядом.

– Я уже говорил. Черт, Санни, ты же знаешь, что я живу не в Де-Мойне.

– Очень хорошо, по крайней мере, я знаю, где ты не живешь. Но понятия не имею, где твой дом, – она не сдержалась и добавила: – И даже если ты мне и сказал, то, вероятно, соврал.

На этот раз взгляд опалял не хуже серной кислоты.

– Вайоминг, – сквозь сжатые зубы процедил Ченс, – я везу тебя домой в Вайоминг.

Во время полета Санни молчала и односложно отвечала только в случае крайней необходимости. Ченс исподтишка рассматривал ее, когда внимание Санни привлекали виды за бортом самолета; солнцезащитные очки скрывали его глаза. Раньше они так часто летали вместе, что находиться вдвоем в самолете казалось таким естественным, словно они принадлежали этому месту. Санни устроилась без суеты и жалоб, хотя он догадывался, что она устала и сидеть ей неудобно.

Она выглядела очень слабой и могла бы улететь с порывом ветра. На щеках и губах не осталось ни капли цвета, а потерянные три килограмма веса были для нее совсем не лишними. Доктор убедительно доказывал, что выздоровление идет полным ходом, согласно графику, что срок беременности слишком мал, чтобы с точностью узнать состояние ребенка, но приняты все меры, и он совершенно уверен в хорошем самочувствии малыша.

Мысли о ребенке волновали Ченса, но еще сильнее его волновало, что беременность лишает Санни сил и замедляет ее выздоровление. Ей понадобятся все ресурсы организма, но с природой не поспоришь, и в первую очередь свое получит плод. Единственный способ убедиться, что у Санни есть все необходимое, – окружить ее заботой каждую минуту, нянчить и баловать будущую маму. Лучшего места, чем Гора Маккензи, для этого не найти.

Естественно, он позвонил родителям и предупредил о приезде Санни. Более того, объяснил ситуацию во всех деталях – что собирается жениться на ней и что у них будет ребенок, но она зла на него до чертиков и пока не простила. Задача перед ним стояла не простая – вернуть благосклонность Санни. Вот устроит ее на Горе, а там появится время сгладить разногласия.

Как и следовало ожидать, Мэри почувствовала себя на седьмом небе и ни секунды не сомневалась в получении Ченсом прощения. Она постоянно подталкивала последнего неженатого сына к браку и говорила о новых внуках, поэтому, наверное, теперь думала, что ее самые заветные мечты исполнились.

Ченс собирался выполнять любые прихоти Санни, потому что все, чего она хотела, было именно тем, чего хотел он сам. Сколько раз он клялся, что никогда не женится и не заведет детей, но вмешалась судьба и рассудила по-своему. Брак его пугал – нет, ужасал – до такой степени, что он даже не пытался говорить об этом с Санни. Ченс не представлял, каким образом рассказать ей о себе правду, которую она обязательно должна узнать. Еще меньше он представлял ее реакцию на его предложение: примет или посоветует отправиться куда подальше.

Единственной надеждой оставались сказанные ею слова любви. Санни ни разу не произнесла их с момента, как все открылось, но она не принадлежала к тем женщинам, кто легко влюбляется. Если в ее сердце осталась хоть искорка любви, если он не погасил ее до сих пор, то обязательно найдет способ возродить пламя к жизни.

Ченс посадил самолет на принадлежащей Зейну взлетной полосе. Сердце пропустило один удар, когда он заметил, кто их ожидает. Даже Санни заинтересовалась и выпрямилась в кресле. Впервые со дня ранения на ее лице появился намек на живой интерес.