Антон Леонтьев: Крапленая карта мира

Она протерла пистолет, вложила его в теплую руку Дмитрия. Она не собирается отвечать за эту смерть. Того, кто убивает бешеного пса или тигра-людоеда, не судят.

Пистолет со стуком выпал из руки Дмитрия на ковровое покрытие. Его тело обмякло в кресле, голова свесилась набок. Из развороченного виска струилась кровь.

Вера, нажимая на клавиши карандашом, открыла чистый лист в компьютерном документе и набрала: «Пономарева сказала правду. Ее убили по моему приказу. Я так больше не могу».

Этого должно хватить. Самоубийство в состоянии аффекта. Она подтвердит следователям, что Дмитрий вечером был на грани истерики, метался, не находил себе места.

Вера поцеловала еще теплый лоб Дмитрия. Вот и все. Она убила того, кого любила больше всех. Она убила себя. Вера прошла в гостиную, развела огонь в камине, сняла платье, заляпанное кровью Дмитрия, и сожгла его. Затем приняла душ и легла спать.

Утром ее разбудили истошные вопли горничной и стук в дверь спальни. Перепуганная девушка кричала:

– Вера Викторовна, Вера Викторовна! Дмитрий Николаевич, там, в кабинете… Все в крови… Там пистолет…

Горничная зарыдала, Вера прижала ее к груди. Ну что ж, нужно доиграть пьесу до конца. Немедленно прибыли высшее милицейское начальство, генералы в красных лампасах, люди из ФСБ. Вера была абсолютно спокойна. Все говорили с ней, участливо отводя глаза, предлагали прилечь. Вера при помощи косметики придала себе смертельную бледность и сделала темные круги под глазами. Так и должна выглядеть жена, чей муж застрелился.

– Вера Викторовна, – обратился к ней высокий чин из ФСБ. – Я понимаю, как вам тяжело, но все-таки постарайтесь припомнить, как вел себя Дмитрий Николаевич вчера вечером.

И она рассказала им о его истерике, беспокойстве и волнениях. Потом она слышала обрывочные фразы: суицид, аффект, нервный стресс…

Всю улицу перегородили, где-то плескалась толпа любопытных и журналистов, почуявших сенсацию. Уже под вечер, когда объем слухов превысил критическую массу, официально объявили, что Дмитрий Черноусов покончил с собой в состоянии аффекта.

Сразу возник вопрос: как это скажется на результатах выборов? Кто же победит – глава коммунистов или молодой демократ? Веру это не волновало. Дмитрий уже не победит. Ради этого она и убила его.

Прибыл ее старший сын, Павел, сказал матери, что она должна поехать с ним. Вера не сопротивлялась. Она собрала все своих кукол, бесценную коллекцию, и отправила ее в детский дом. Они ей больше не нужны.

Садясь в машину, которую атаковали вездесущие журналисты, Вера поняла, что ничего не изменилось. Она убила Дмитрия, но это не решило ее проблем. Легче не стало. Леня мертв, мертв и Дмитрий. Впервые за эти дни она почувствовала, что слезы капают из глаз. Павел обнял мать. Сын – единственное, что осталось у нее. Возможно, скоро она станет бабушкой.

– Я понимаю, как ты его любила, – сказал Павел.

Вера не ответила. Ничего-то он не понимал. Никто никогда не узнает, как на самом деле погиб Дмитрий. О содержании предсмертной записки в СМИ не проронили ни слова. Из Дмитрия решили посмертно сделать героя.

– О, если бы ты знал, как я его любила, – прошептала Вера.

Лимузин двинулся с места.

От себя не убежишь. Ей придется жить с этим. Но она выдержит. Ужаснее всего, что она по-прежнему любит Дмитрия.

Сандра лениво переключила телевизор на другой канал. Все одно и то же. Пятый день она вынуждена созерцать две мировые новости – собственную гибель и вести из России, где внезапно застрелился главный претендент на кремлевское кресло Дмитрий Черноусов.

Они с Бьорном вели тихую жизнь. Ближайший коттедж находился в пяти или шести милях, никто и не подозревал, что в канадской глуши притаилась та, чье тело разыскивают лучшие спасатели планеты.

Катастрофа самолета Клементины Бертранской мгновенно стала всеобщей сенсацией. Сначала власти ничего не комментировали, потом были вынуждены признать, что самолет, по всей видимости, взорвался от сработавшего часового механизма бомбы. Это шокировало весь мир. Мгновенно несколько маргинальных террористических групп, две с Востока и одна из Ирландии, взяли на себя ответственность за взрыв самолета великой княгини.

– Ну вот, видишь, – с удовлетворением сказал Бьорн, – сразу нашлись дураки, которые взяли на себя нашу гибель.

Обнаружили фрагменты тела, которое, как предполагали эксперты, принадлежало пилоту. Тело самой Клементины пока не нашли. Однако никаких сомнений в ее гибели не возникало. В кафедральном соборе Бертрана прошла заупокойная месса. Сандра видела осунувшееся, с кругами под глазами, лицо Клода-Ноэля, бледную молодящуюся Беатриссу, ничего не понимающегося Виктора-Иоанна, с которым все вдруг стали обращаться как со взрослым.