Кэтрин Коултер: Роковая страсть

Вслед за Лорой я забрался в вертолет, где ее тут же принялись поить отваром из каких-то трав.

— Не волнуйтесь, все будет в порядке, — приговаривала ухаживавшая за ней женщина. — Ваша жена? — Она искоса посмотрела на меня.

— Пока нет.

Вертолет взлетел, и теперь нам открылся вид на джунгли сверху. Море зелени выглядело таким густым и девственно нетронутым, что при одном взгляде на него я, похоже, и сам приобщился к вечности. Местами над лесом висел густой туман, напоминавший плотную серую вуаль. Все это казалось таинственным и потусторонним — иной мир, где людям нет места. Нам просто повезло — мы спасли свои шкуры. Удивительным казалось то, что по этим джунглям шныряет уютный туристический трамвайчик, пассажиры которого щелкают фотокамерами и пьют легкие напитки.

Разговаривать было бесполезно — слишком сильно шумели двигатели, — так что мы просто молча сидели, обозревая огромное зеленое полотно, еще недавно представлявшееся нам одновременно и тюрьмой, и раем.

Женщина, судя по всему, медсестра, тронула меня за плечо. Я наклонился к ней.

— Мы летим в Сан-Хосе, — сказала она. — Сеньорите нужен хороший уход.

— И далеко еще?

— Примерно час.

Я взял Лору за руку. Она что-то невнятно бормотала и, кажется, снова впала в бессознательное состояние. Час обещал быть долгим.

Наконец вертолет приземлился на посадочной площадке больницы Сан-Хуан де Дьос, где нас уже ждали санитары с носилками. Последнее, что мне бросилось в глаза, — длинные, спутанные, мокрые от прижатых ко лбу Лоры влажных полотенец волосы, свисающие на одну сторону носилок. Но даже если бы на месте этих волос был лысый череп, я бы, наверное, в этот момент восхищался его блеском.

Один из врачей, повернувшись ко мне, с улыбкой сказал:

— Ступайте на третий этаж и найдите там хирургическое отделение: вас всех тоже не мешает осмотреть.

Все это заняло примерно час. Хотя нам промыли ранки от укусов и более или менее привели нас в божеский вид, мы с Сэвичем все равно выглядели как дикари, учитывая многодневную щетину, грязную, порванную одежду и распухшие от укусов шеи и ладони. Что касается Шерлок, то она была скорее похожа на Золушку до бала: рыжие волосы растрепались, лицо в грязи, одежда покрыта засохшей глиной. Когда я наклонился и поцеловал ее в щеку, от нее пахло жидкостью против насекомых. И все же теперь мы были хотя бы немного похожи на людей.

Я позвонил Лориному шефу Ричарду Этертону, а Сэ-вич — Джимми Мэйтланду и Карлу Бардолино. Мы дали им полный отчет о произошедшем, и они пообещали связаться с посольством США, чтобы обеспечить нашу безопасность. Оказалось, что Эджертон уже наводнен федеральными агентами и они подвергают допросам чуть не каждого второго.

Я подумал о сестре, и мне сделалось нехорошо.

В этот момент в приемную вошел доктор Мануэль Са-линас и сразу заговорил по-английски:

— Поработали вы на славу. Два дня в джунглях, с ранением в плечо — без вашего ухода мисс Беллами ни за что бы не выжила. К счастью, сильного загноения не произошло; мы наложили швы, и теперь ее состояние можно считать удовлетворительным. Сейчас она еще слишком слаба, но примерно через час я пущу вас к ней. Думаю, через пару дней вы сможете улететь домой.

Я с трудом удержал себя от того, чтобы не расцеловать его.

Убедившись, что Лоре ничто больше не угрожает, я отправился с Шерлок и Сэвичем по магазинам — нам всем надо было хоть немного приодеться. Поскольку у нас не было ни цента живыми деньгами, не говоря уж о кредитных карточках, пришлось одолжиться у доктора Салинаса. Перед тем как уйти, мы с Сэвичем побрились, приняли душ и уже больше не походили на бездомных бродяг. Вернувшись с покупками, мы наскоро перекусили. Теперь оставалось только ждать.

Вскоре прибыли местные полицейские — они допросили нас и организовали охрану, что было отнюдь не лишне. Согласились на том, что они пробудут с нами до прибытия представителей ФБР и отдела по расследованию экономических преступлений. Потом кто-то из них сказал, что слышал о старом армейском лагере неподалеку от Дос-Брасос;

правда, его удивило, что это место пытаются использовать для переправки наркотиков.

День тянулся бесконечно долго, за ним прошла такая же ночь.

Когда наутро мы зашли к Лоре в палату, она по-прежнему спала. Нам ничего не оставалось, как только осторожно, чтобы не разбудить ее, направиться к двери, и в этот момент в коридоре раздался мужской голос.

Сэвич стремительно бросился навстречу говорившему: