Ирина Арбенина: За милых дам

Столько за ним охотились киллеры его конкурентов, но ничего не могли поделать… А смерть пришла оттуда, откуда он менее всего ее ожидал, — от женщины.

Знаешь, есть такое поверье: дьявол не может схватить мысль, пока она не воплотилась в слова…

Однажды у нас было что-то вроде девичника… Сидели, выпивали… Я пригласила к себе свою бывшую одноклассницу Таню Самсонову. Она приехала на денек из Норвегии — сходить к матери на кладбище.

И вот представь: Нелли Ясновская с несчастным видом сидит у камина… Рядом Надя Хоккер. У Наденьки ведь все тоже очень непросто в жизни сложилось… Муж когда-то, когда они были бедны и «не могли профинансировать», заставил ее избавиться от будущего ребенка… С тех пор она не может рожать… Рита — вдова… Я брошена мужем, оскорблена и унижена… Представляешь, компания…

Я сижу себе, виски отхлебываю, башка дурная, и вдруг возьми да и скажи:

— Поубивать бы их всех…

Все притихли.

А Рита… Как странно она тогда на меня посмотрела… Ну, в общем, правильно подмечено в старину: дьявол не может схватить мысль, пока она не воплотилась в слова…

Марина вздохнула:

— Так что, может быть, я виноватее всех…

— А остальные?

— Что остальные?

— Ну, мне казалось какое-то время… Да, в общем, я и сейчас не уверена в том, что это не было…

— «Коллективное творчество»?.

— Ну да… Именно. Мне казалось, что не может один человек такое осилить.

— И что у всех есть зуб на мужчин, есть мотив, есть за что мстить…

— Вот-вот… А у Хоккер — так просто целая идеология агрессивного феминизма, «расового превосходства» женщин над мужчинами и дискриминации мужчин как меньшинства «по половому признаку».

Марина согласно кивнула:

— Да уж… Есть у Надежды такой пунктик…

— Так вот… Я подумала, что существует этакое сообщество амазонок, — продолжала Аня, — команда ненавистниц мужского пола… Клуб Термискиры.

— Термискиры?

— Ну да, ваш роман…

— Ах, ну да… это… — Марина грустно усмехнулась.

Воздев театрально руки к ресторанному потолку, она медленно продекламировала:

«…На этот раз она присутствовала при жестокой казни. Амазонки обязаны были продолжать свой род, но они не смели любить и их не смел любить никто: после брачной ночи мужчину убивали коротким и страшным амазонским мечом — удар под лопатку — возле ритуального огня.

Жрица Аэлла была неумолима: «Мужчина должен принять наказание».

— Вот именно, — кивнула Аня. — Как вы точно сами себя цитируете…

— Ну, а у тебя, как выяснилось, тоже талантов хватает… Не будем еще раз вспоминать о том, что ты лазаешь по чужим компьютерам…

— Да уж, представьте… Полазаешь тут, при такой жизни, — возмутилась Анна. — Когда, как по лезвию бритвы, ходишь…

— Ну извини! Бедная девочка…

— Какая уж тут девочка! На войне как на войне. Нет ни девочек, ни мальчиков…

— А кто есть?

— Есть враги… И надо спасаться. А для этого — надо победить.

— Извини. Извини меня за мои ехидные слова про компьютер… А главное, за то, что я вообще втянула тебя во всю эту историю. — Марина дотронулась до Аниной руки. — Английским, понимаешь ли, решила позаниматься… Простишь?

— Уже… — Аня улыбнулась. — Уже простила. Так что же все-таки означало написание этого вашего романа об амазонках?

— Термискира? Да, в общем, это просто… Литературные упражнения. Чтобы время было чем заполнить. Ну знаешь, как сказал какой-то знаменитый и умный человек: счастье — это когда есть чем заниматься, кого любить и на что надеяться. Я писала роман, чтобы выполнить первое условие. И вообще, глупо искать в литературных упражнениях какие-то намеки на действительную жизнь автора. Писанина — это все-таки всегда вторая реальность, а никак не первая. Эта вторая реальность — сама по себе.

— А вы… Вы никогда?..

— Не задумывалась ли я когда-нибудь всерьез о мщении? О чем-то подобном тому, что совершала Рита?

— Ну… — уклончиво пробормотала Анна.

— Нет, по-настоящему нет… Никогда.

— Правда?

— Ну хочешь, поклянусь? — Марина усмехнулась.

— Не стоит…

— И знаешь, очень важным аргументом была ты.

— Я?!

— Да, представь. — Марина, задумавшись, на минуту примолкла. — Твоя жизнь, твое поведение. Стойкость твоя…

— Да бросьте вы…

— Нет, не бросьте… Ведь, подумать только, как людей жизнь ни бьет… Вот у тебя погибли родители… Виноват пьяный водитель «КамАЗа»… Но ты же ведь не стала после этого убивать всех водителей большегрузного транспорта…