Картер Браун: Осенний кошмар

– В тот вечер, там, ты был моим рыцарем в блестящих доспехах, – прошептала Фрэн, – Дэнни, пришедший спасти девушку, запертую в темной тюрьме злой ведьмой. И, наконец, если девушка не может вознаградить своего сверкающего рыцаря искренним обожанием и благодарностью, то может она хотя бы удовлетворить свое естественное любопытство, как сможет действовать ее рыцарь без своих доспехов. – Она неожиданно глубоко вздохнула и уставилась на меня. – Поэтому, если ты, не в состоянии страстно любить меня, Дэнни Бойд, то тебе лучше убежать, потому что я как раз собираюсь делать это.

– Моя прекрасная леди, если я принес тебя в свой замок, я сниму свои доспехи прежде, чем успеют объявить о перемирии.

Пять секунд спустя она отчужденно смотрела на два белых шелковых знамени, которые были ее пижамой, а теперь гордо покрывали комод. Затем, небрежно раскинувшись на диване, подняла глаза на меня:

– О'кей, рыцарь, – произнесла она не дыша, – перемирие.

Я с сожалением сказал Фрэн последнее "прощай" за две минуты до того, как она заняла свое место в самолете, вылетавшем в полдень на Майами из аэропорта Айдлвилда. Она собиралась погостить две недели у своей замужней сестры, и эта мысль совсем не радовала ее, так же, впрочем, как и меня. Какой герой, одетый в блестящие доспехи, был бы рад остаться один? Но я отчетливо представлял, что Фрэн могла оказаться в опасности, если бы осталась в Нью-Йорке, и я не мог бы чувствовать себя спокойным, пока она благополучно не выйдет из игры. Я подождал, пока ее самолет, разбежавшись по взлетной полосе, скрылся в кудрявом облаке, теперь можно было возвращаться к незаконченному делу злой ведьмы, которая жила в мрачном замке в двух милях от городка Гринвич в штате Коннектикут. Скорый обед позволил мне обдумать рыцарскую экипировку, необходимую для моей поездки.

Моя набедренная повязка была уже на мне, так как я не был уверен, что даже рыцарю позволят бегать по Айдлвилду без нее, хотя это и был международный аэропорт.

Оружие мое было готово к сражению, "магнум" калибра 38-го спрятан под доспехами и упирался своим дулом мне под мышку. Для поездки я использовал того же черного коня, которого позаимствовал прошлой ночью в замке ведьмы. Я пришел к выводу, что подготовлен вполне прилично, за исключением того, что не мог воспользоваться картой, чтобы найти дорогу к ведьминой крепости. Я мог надеяться только на свою память и восстановить путь, по которому мы ехали, следуя теперь в обратном направлении от бульвара к дому. Съехать с бульвара в нужном месте не было проблемой, и восстановление вчерашнего пути по Гринвичу также не было серьезной проблемой. Она возникла, когда я достиг узких извилистых окраинных улочек и первое сомнение промелькнуло в моей голове. Где-то через час у меня уже не было сомнений. Я знал твердо, что никогда не найду тот проклятый дом, даже если буду ездить но этим нелепым одинаковым улочкам еще пятьдесят лет. Все же, продолжая попытки, я покрутился еще с полчаса, чтобы только окончательно подтвердить свою бесполезность своей затеи, как вдруг, подобно вспышке от взрыва ядерной бомбы, меня осенила мысль. Я резко затормозил возле тротуара и, тщетно стараясь не думать о том, что произойдет с моими кипящими мозгами, если они выплеснутся из головы, дрожащими пальцами откинул приборную панель и издал пронзительный вопль, обнаружив за ней отпечатанные регистрационные данные. У этой полоски бумаги есть одна важная особенность – она подскажет вам адрес и фамилию владельца машины.

Нужно быть большим идиотом, чтобы полтора часа крутиться по городу, разыскивая дом, в то время как его адрес находится у тебя под носом.

Два подростка проходили мимо, и я поинтересовался, как мне проехать к дому, адрес которого был отчетливо отпечатан, но плясал перед моими глазами. Мальчики с готовностью объяснили мне, добавив, что я смогу добраться минут за десять, что я и сделал. Я повернул автомобиль в бетонированный проезд и остановился как можно ближе к дому. Было уже около четырех часов, когда я выключил мотор.

Солнце садилось, оставляя зловещие хмурые облака в своем кильватере. Увесистый "магнум" на мгновение успокоил меня, когда я достал его из-под доспехов и положил осторожно на сиденье рядом с собой. Как, кстати, должен объявить рыцарь о своем прибытии к замку в достойной и даже бросающей вызов форме? И я с грустью вспомнил, что для этого нужны дополнительные средства, такие, как, например, конный паж, который сыграл бы на трубе по моей команде. Но, конечно, изобретательность двадцатого века может обойтись и без пажа, и мне не осталось ничего, как самому сымпровизировать трубу. Я положил локоть на гудок автомобиля. Внезапный трубящий звук одной невыносимой ноты наделал достаточно шума, чтобы поднять всю округу. Я зажмурился на мгновение, скрестив пальцы, и искренне порадовался тому, что, если даже мертвые находятся еще в доме, они все равно не слышат того, что происходит снаружи. "Оба, и Джонни Бенарес, и верзила, выглядели достаточно запуганными еще при жизни", – подумал я.