Грегори МакДональд - Флетч & Co

— Скажите, теперь вы знаете, что ваш бывший муж умер? — мягко спросил Флетч.

Миссис Хайбек рассмеялась. Хлопнула себя по колену.

— Теперь он действительно стал бывшим.

Флетч не знал, смеяться ли ему тоже или погодить.

Он откашлялся.

— Сегодня я виделся с членами вашей семьи.

— Вы пытались выяснить, кто убил Дональда? — весело воскликнула миссис Хайбек.

— Я старался собрать материал для статьи. Пожалуйста, поймите…

— Дональда понять нельзя. Ни тогда, ни теперь. Если б он сам сказал мне, что он мертв, я бы подождала некролога, прежде чем поверить.

— Некрологам тоже не всегда можно верить, — заметил Флетч.

— Я бы надеялась, что тот, кто его написал, получил информацию не только от Дональда или его фирмы.

— Он умер. Его застрелили. На автостоянке одной из газет.

— Наверное, в это время где-то заседали присяжные.

— Что вы хотите этим сказать?

— Дональд всегда привлекает к себе внимание, если знает, что по какому-то процессу присяжные собираются вынести выигрышное для него решение. Он говорит, что это положительно сказывается на бизнесе.

— Он не застрелился, — уточнил Флетч. — Пистолет не нашли.

— Он ушел. Ушел в черных туфлях.

— Да, похоже, что так. Скажите, как часто вы приходите в дом, где жили раньше? Садовник вас не знает.

— Не слишком часто. Обычно я не захожу туда, не убедившись, что в саду никого нет. Я привыкла к тому, что дом пуст. Иногда появляется Жасмин. Выходит из дому и садится рядом со мной. Мы беседуем. Она уже знает, что жить с Дональдом более одиноко, чем одной. Он блуждает.

— В черных туфлях. Чем отличался вчерашний день?

— Вчерашний день? Дайте подумать. О, да, Дональда застрелили.

— Я имел в виду, почему вы остались у бассейна, несмотря на присутствие садовника?

— Было так тепло.

— Когда мы встретились, вы уже знали, что Дональд убит?

— Мне об этом известно. Точно не помню, когда я узнала о его смерти, до встречи с вами или после. Ваш вид, правда, меня удивил. Вы не были пьяны?

— Нет.

— От вас так разило спиртным.

— Вы знали о намерении Дональда пожертвовать музею пять миллионов до того, как я сказал вам об этом?

— Я постирала вашу одежду. Бампи-бампи-бам! Так гремели теннисные туфли в сушилке. Словно бегущий верблюд.

Игрок в бридж переместился на следующий стул.

— Как вы ездите по городу?

— По-разному.

— Расскажите, как попадаете к дочери, в свой…

— Я сажусь в пустой автомобиль. Когда приходит владелец, из магазина или откуда-то еще, я прошу отвезти меня в нужное мне место. Они отвозят.

— Всегда?

— Всегда. Я — седенькая старушка в цветастом платье и зеленых теннисных туфлях. С чего им отказывать? Бывает, что сначала мы заезжаем в другое место. Секрет в том, что я никуда не спешу. Иногда я попадаю в такие места, где иначе никогда бы не побывала.

Флетч нахмурился.

— Ваша дочь сегодня поступила точно так же.

— Правда? Я не объясняла ей, как это делается. Она не спрашивала. Но у нее, бедняжки, тоже нет денег.

— Сегодня вместе с вашей дочерью я ездил в монастырь святого Томаса и говорил с Робертом.

— Этот грешник!

— Почему вы так его называете?

— Вы не слышали о грехе пренебрежения?

— Нет.

— Роберт пренебрег жизнью, уйдя в монастырь. Подозреваю, он скорее бы сел в тюрьму, но знал, что отец это предотвратит, каким бы тяжким ни было совершенное им преступление. Я думаю, некоторым людям хочется сидеть в тюрьме. Вы согласны?

— Застрелив отца, он одним выстрелом убил бы двух зайцев, так?

— Именно так.

— Ваш сын, монах, сказал мне, что не будет горевать, если его отец попадет в ад.

— О, мы все относились к Дональду точно так же. А вы?

— Мне не довелось познакомиться с ним.

— Не жалейте об этом.

— Нэнси плакала, когда говорила Роберту, что их отец мертв.

— Нэнси! Я воспитала ее такой милой девушкой, а она стала шлюхой.

— Неужели?

— Вышла замуж за своего колледжского профессора. Как там его зовут?

— Том Фарлайф.

— Вчера вы не знали его имени. Сегодня знаете. Видите? Знаний у вас прибавилось.

— Если и прибавилось, то ненамного.

— Я стараюсь, чтобы его имя получило известность.

— Довольно странный человек, не правда ли?

— О, он душка. Очень добр ко мне. Публикует мои стихи.

— Что?

— Да, публикует. Разумеется, под своей фамилией.

Флетч наклонился вперед.

— Что?

— Я вижу, вам нравится узнавать новое.

— О чем вы говорите?

— Об этой маленькой книжице, «Нож. Кровь». В ней собраны мои поэмы.