– Ты не сердись на Елену, – посоветовала Натаха. – Она хорошая. А что мужа своего прикончила, так это знаешь, как бывает… Так что ты это… короче, оставь ее в покое!
Света поднялась и весело сказала:
– Чао, подруга! Как будешь в другой раз в Венеции, найди меня. Оторвемся!
И проводила взглядом одинокого туриста, который наконец-то доел спагетти и торопливо покинул кафе.
Когда девушки ушли, кафе опустело, мы с Виталием смогли наконец-то поговорить о наших делах.
– Ты давно понял, что это Алиса? – напрямик спросила я.
Бывший Китс помотал головой:
– После той ночи, когда убили Шелли. У меня от пережитого стресса умственные способности, наверное, резко обострились. Я как будто проснулся, поглядел на нашу жизнь со стороны, трезвым взглядом, и все понял.
– Да, признаю, выглядело это довольно странно, – хмыкнула я. – Шестеро здоровых парней живут какой-то непонятной жизнью. Без развлечений, без подружек… не все же вы геи, верно? Игры какие-то странные. Самое смешное, что стихов никто из вас не писал – не считая тебя и Алисы!
Китс поморщился:
– Наверное, врач из меня получился бы лучше, чем поэт. Подумаешь, одна публикация в журнале, а у меня уже голова закружилась. Вот настоящий Китс – он был поэт. Жалко, рано умер… Я одного не понимаю, – произнес Китс, глядя на свою забинтованную руку. – За что? Что мы ей плохого сделали? Мы с ней даже не были знакомы! Меня в этот кружок привел Байрон – он как-то лежал в больнице, где я практику проходил. Он тогда на машине в пропасть свалился. Хорошо, легко отделался. Мы познакомились, а когда я приехал в Венецию, я ему позвонил. Одному тут знаете как неуютно?
Китс поежился.
– Я тоже пока не понимаю. У меня не хватает последнего звена, последнего пазла в головоломке, знаешь, как это бывает? На каждого из вас год назад собрали досье. Но про Алису там совсем мало. Я знаю, настоящая ее фамилия Глазова, Инга Глазова.
– Нет, вы что-то путаете, – нахмурился Климченко. – Ее настоящая фамилии Виннер, она сама как-то сказала. «Я, – говорит, победитель по жизни, мне все удается. Вот и фамилия у меня Виннер!»
– Ты ничего не путаешь?
– Шутите? – обиделся Виталий. – Я отвечаю за свои слова. Когда я начал ее подозревать, я хотел с кем-нибудь посоветоваться. Но не успел. Сначала боялся – а вдруг Байрон или Вордсворт ее сообщники? А потом стало поздно.
– Закажи нам еще кофе и чего-нибудь пожевать, – велела я парнишке. – Мне срочно нужно позвонить в Тарасов.
– Куда?! – удивился Климченко.
– В Тарасов. Я там живу.
– О, класс! Я тоже там когда-то жил, еще с родителями, когда они были живы, – погрустнел Виталий. – А потом я переехал к родственникам в Питер.
– Знаешь, почему-то меня это не удивляет, – сказала я. – Кстати, ты имеешь дело с редкостной идиоткой.
– Это вы про Алису? – удивился молодой человек.
– Это я про себя! – отрезала я и пересела за свободный столик, чтобы позвонить без помех.
– Борис Анатольевич? День добрый, Охотникова беспокоит.
– Здравствуйте, Евгения. Как раз вспоминал про вас, – ответил хриплый голос господина Черномордина, хозяина охранного агентства в далеком Тарасове.
– Борис, у меня мало времени. Можете мне помочь?
– Для вас, Женя, все, что угодно, – хмыкнул Черномор. – Счет за услуги прислать по почте или предпочитаете в электронном виде?
– Как угодно, только побыстрее выполните мою просьбу. Вопрос жизни и смерти, я не шучу!
– Слушаю. – Голос Черномора сделался деловым и серьезным. Все-таки он был профи и понимал, когда не время для шуток.
– Заворыкин, Климченко, Котов, Тихонов, Коробков… Вам что-нибудь говорят эти фамилии?
– Это что, игра какая-нибудь? – осторожно спросил Черномор.
– Вам знакомы эти фамилии?
– На Илью Никитича Котова мы с вами работаем в данный момент. А насчет остальных – что-то такое припоминаю… А, вспомнил, это бизнесмены местные. В конце девяностых жили в Тарасове. В те времена их фамилии всякий назвал бы. Но теперь все разъехались, кто-то умер уже. Один Котов остался. А в чем дело-то?
– Некогда объяснять, – прервала я. – А такая фамилия Виннер – вам знакома?
– Вы что – шутите? – откликнулся Черномор. – В нашем городе эту историю знает каждый.
– Ага, кроме меня, – злобно сказала я и принялась выпытывать подробности.
Спустя полчаса, потратив со своего счета уйму денег, я узнала все, что хотела. Виталик жевал пирожные, принесенные ему смешливой Кати.
– Подъем, солдат! Пора на войну, – окликнула я парнишку. Климченко вздрогнул и положил недоеденный бисквит.
Читать дальше