Лео Мале: Смерть ростовщика

Остальное довершило падение. Как с Баду. Но я не смог бы его добить.

Я скорчился там, где стоял. Сердце огромным молотом бешено стучало у меня в груди, я весь взмок и дрожал с головы до пят. Если через десять минут толпа (и соответствующее число полицейских) не хлынет на место происшествия, я выберусь. В противном случае я тоже выберусь, но не один.

Десять минут прошли. И еще пять. Пошатываясь, я спустился взглянуть на Латюи. Затаскан окончательно. Я освободил его карманы от их содержимого, вложил стофранковую купюру в мертвую ладонь и выбрался на улицу, не забыв прихватить револьвер с глушителем. Эту игрушку он раздобыл явно не в тюрьме.

* * *

Газеты не выходят по воскресеньям, но как-то так устраиваются, чтобы в этот день появлялся более или менее спортивный еженедельник. В "Крепюскюль-Ди-манш" я прочитал:

"Роже Латюи, неуловимый бежавший из тюрьмы рецидивист, стал жертвой сведения счетов. Его тело было найдено в развалинах Башни Барбетт. После убийства Самюэля Кабироля, ростовщика и скупщика краденого (теперь мы знаем, чьих рук это дело), он скрывался в этом заброшенном месте, именно опасаясь "правосудия" своей среды. Но его выследили. Латюи выгнало из укрытия обнаружение там трупа господина Мориса Баду, безобидного искателя кладов, и не известно, где он жил после. Возможно, что Латюи также виновен в различных кражах в районе.

Полиция, до сих пор державшаяся сдержанно, теперь не имеет причин хранить молчание об этих таинственных делах. Твердо доказано, что господин Морис Баду вовсе не являлся жертвой несчастного случая. Честный эрудит, раненый в ходе борьбы с Латюи, возможно остался бы в живых, не покушайся он на безопасность злоумышленника. Весьма, впрочем, относительную безопасность, так как в преступной среде существует собственная "полиция", зачастую, увы! более оперативная, чем полиция порядочных людей. Латюи, который, как подозревают, убил Кабироля из-за того, что последний не мог вернуть ему доверенную на хранение перед арестом сумму, стал "меченым".

Смерть Кабироля, укрывателя краденого высокого полета, повлекла за собой крайне неприятные последствия для мощных банд, чьи с позволения сказать интересы он оберегал. Мы видели это на примере банды Анри Друйе, арестованной на днях. Следовательно, Роже Латюи должен был умереть. Банковская купюра в его руке – характерный знак такого рода урегулирования отношений".

В понедельник, придя в агентство, я был встречен металлическим блеском глубоких глаз Элен.

– Я прочитала газеты, – сказала она. – Все закончилось разом?

– Да, разом.

Я прошел в мой личный кабинет, положил на стол револьвер, фотографию и розовый бумажный пакет с ярко-голубой надписью по диагонали: "Розианн, чулки, тонкое белье". Сел, набил трубку, посмотрел на пистолет, фотографию и трусики и запихнул все в ящик, кроме трубки, конечно, после чего взялся за телефон. Нежное и застенчивое "алло" было произнесено голосом Одетт.

– Это Нестор Бурма.

– О!.., здрав... здравствуйте... я...

– Да. Вам отныне больше нечего бояться.

Она ничего не ответила.

– Алло? Вы еще здесь? – спросил я.

– Да.

– Я хотел бы, чтобы вы меня навестили. В конторе. Здесь есть кое-что, принадлежащее вам.

* * *

Вместе с лучом весеннего солнца через открытое окно долетал шум веселого оживления с улицы Пети-Шан. Где-то в клетке пел кенар.

На ней был черный костюм хорошего покроя. Одна из таких моделей с юбкой с разрезом сбоку и жакетом, под которым не носят ничего или почти ничего. Красивое, глубокое и многообещающее декольте. Красивая грудь. Красивые ноги. Хорошенькая мордашка.

– Вы ведь читали газеты, не так ли?

– Да. Я...

– Все закончено. Не спрашивайте объяснений. Удовольствуйтесь теми, что даются в прессе. Как все. Но я хочу повторить вам с глазу на глаз: кошмар должен завершиться.

– Я... я не знаю как... я не знаю, что сказать.

– Ничего не говорите. Вы ведь можете солгать.

– Солгать?

Я улыбнулся:

– Как все. Вы лгали мне время от времени. Я лгал вам иногда. Из этого вытекает, что...

– Мы квиты?

– Почти. Потому что я вам кое-что должен. Я должен вернуть вам то, что вы позабыли здесь в прошлый раз, в спешке, от волнения и лихорадки. Из-за этого я и попросил вас прийти...

Я выдвинул ящик.

– Помимо прочего... Я хотел снова увидеть вас, может быть, в последний раз. Вы так красивы! Все так отвратительно кругом, так что, когда встречаешь красоту... Красивых женщин не так много. Вы. Моя секретарша. Мартин Кароль. Мисс Пэрль, возможно... да, без сомнения...